Послание апостола павла к римлянам толкование. Послание к римлянам апостола павла

I. Вступительная часть (1:1-17)

А. Приветствия (1:1-7)

Образец древнего письма включал в себя: а) Представление автором себя, б) Обращение к адресату по имени, в) Слова приветствия. В своем письме к Римлянам Павел следует этой сложившейся традиции, хотя вступительная часть этого послания несколько растянута за счет отступления, в котором апостол объясняет суть благовестия. Все новозаветные послания, за исключением Послания к Евреям и Первого Послания Иоанна, соответствуют упомянутому образцу древнего письма.

Рим. 1:1 . Прежде всего Павел представляет себя «рабом Иисуса Христа». Греческое слово «дулос» («раб») означает человека, принадлежащего другому человеку. Апостол с радостью называет себя «рабом» (Гал. 1:10; Тит. 1:1), приводя на память то место из Ветхого Завета, где раб добровольно и по любви к своему хозяину связывает себя с ним, на всю жизнь оставаясь в положении раба (Исх. 21:2-6).

Павел также называет себя «Апостолом», то есть тем, кто наделен властью и послан на какое-то дело (Матф. 10:1-2). На это или к этому он был призван, и призыв исходил от Самого Бога (Деян. 9:15; Гал. 1:1), но и люди признали Павла апостолом (Гал. 2:7-9). Апостольство означало, что Бог «отделил» человека (от греческого слова апоризо – сравните Деян. 13:2) для возвещения Евангелия, другими словами, «избрал» его для проповеди благой вести о Сыне Своем, Иисусе Христе (Рим. 1:3,9); Павел готов был (стих 15) всегда и повсюду проповедывать Христа «не стыдясь» (стих 16).

Это «отделение от мира» не мешало Павлу заниматься физическим трудом (он делал палатки), чтобы прокормить себя и своих сотрудников (Деян. 20:34; 1-Фес. 2:9; 2-Фес. 3:8); не мешало оно ему и в свободном общении с представителями всех классов языческого общества. Ибо оно означало не изоляцию от общества (в понимании фарисеев), но – самоотверженную отдачу себя на дело Божие. Интересно в связи с этим отметить, что само слово «фарисей» означает «отделенный» – в значении «изолированный от общества».

Рим. 1:2 . Словосочетание «в святых писаниях» относится к Ветхому Завету и в Новом Завете встречается только один раз (во 2-Тим. 3:15; там, где по-русски схожее словосочетание, в греческом оригинале употреблены другие слова, тоже, конечно, подразумевающие Ветхий Завет).

Павел не ссылается на конкретных пророков, через которых было «обещано благовестие», но хорошим примером служит Исаия (из его книги – 53:7-8 – объяснял евнуху при встрече с ним Филипп; Деян. 8:30-35; сравните с Лук. 24:25-27,45-47).

Рим. 1:3-4 . Итак, благая весть касается Сына Божия, Который есть Иисус Христос наш Господь. Этими словами подтверждается Божественная суть Христа, определяющая Его как Личность и первичная по отношению к Его воплощению, так как подчеркнуто, что от «семени Давидова» он родился «по плоти». Конечно, Он и человеком был подлинным, поскольку был «семенем Давида» и воскрес после Своей смерти.

Это Его воскресение из мертвых стало доказательством Его Божественности («открылся Сыном Божиим… чрез воскресение»), потому что еще до Своей смерти Он предсказал его (Иоан. 2:18-22; Матф. 16:21). Иисус «открылся» или дал откровение о Себе как о Сыне Божием «по духу святыни» (буквально «в соответствии с Духом Святым»). Здесь речь идет о Духе Святом, а не о человеческом духе Христа, как полагают некоторые.

Рим. 1:5-7 . Служение апостола Павла, на которое его поставил Иисус Христос, распространялось на «все народы» (в англ. переводе – «на всех язычников», в том числе и на римлян, к которым Павел обращается не как к церкви, а как к отдельным верующим. Павел был среди людей посредником, который от Христа и для служения Ему получил «благодать и апостольство» (сравните 12:3; 15:15), чтобы по воле Божией благовествовать спасение и призывать слушающих к покорности и вере (сравните 8:28,30); в русском тексте – «чтобы покорять вере». Понятия покорности (послушания) и веры нередко в Священном Писании близки и связаны между собой (Рим. 15:18 или 1-Пет. 1:2).

Как Павел был «призванным» апостолом, так и верующие в Риме были «призванными святыми»; и в том и в другом случае «призвание» исходило от Иисуса Христа.

Как и во всех своих посланиях, Павел желает читателям «благодати… и мира» от Бога.

Б. Обоснование отношений, связующих апостола с читателями (1:8-15)

Рим. 1:8-15 . Обычно все свои послания Павел начинает со специфической благодарственной молитвы Богу, за которой следует какое-то личное сообщение его читателям. В данном случае он делится с римлянами своей радостью по поводу того, что «вера ваша возвещается во всем мире», то есть что о ней все более говорят в мире; речь, конечно, идет не обо всей земле, а о всей Римской империи. Апостол пишет, что свои постоянные молитвы о них сопровождает просьбами к Богу, чтобы Он содействовал его личной встрече с римлянами, о которой давно мечтает (стихи 9-10; сравните с 15:23-24).

Павел надеется, что его посещение было бы к их обоюдной духовной пользе; в своем служении им он намеревался осуществить три вещи: а) утвердить римских христиан в вере (1:11; выражение «преподать вам… духовное дарование» означает, что Павел собирался или послужить им дарованиями, которые имел сам, или призвать на них свыше обильные духовные благословения); 6) увидеть в римлянах «некий плод» (духовный – стих 13; и, в свою очередь, – в) самому укрепиться духовно, находясь среди них («утешиться с вами верою общею», стих 12). Другими словами, он стремился к тому, чтобы его служение в Риме носило такой же характер, что и в других городах Римской империи (стих 13).

Апостольство, о котором он говорит в 5 стихе, побуждало Павла чувствовать себя должником по отношению ко всем людям – в том смысле, что он обязан был всем им возвещать благую весть об Иисусе Христе (стихи 14-15).

«Я должен и Еллинам и Варварам». «Варварами» считали «еллины», т. е. греки, все остальные народы, кроме самих себя (сравните Кол. 3:11). Варвары как бы отождествляются здесь с «невеждами» (сравните Тит. 3:3), с «несмысленными», очевидно, в смысле их низкого, по сравнению с греками, культурного уровня. Упомянутое чувство долга по отношению к языческому миру, которое было присуще Павлу, вызывало в нем горячее желание благовествовать ему, в том числе и Риму, который был столицей огромной языческой империи (стих 15).

В. Тема излагается подчеркнуто горячо (1:16-17)

Рим. 1:16 . Страстное желание Павла проповедывать Евангелие объяснялось также ценностью благовестия в его глазах (в четвертый уже раз употребляет Павел слово «благовествование» и производные от него в этих первых стихах Послания: 1, 9,15-16). Многие считают, что это и есть тема Послания к Римлянам, что в каком-то смысле верно. По крайней мере, апостол с радостью возвещает Евангелие, видя в нем верный способ удовлетворить духовную нужду человечества.

Он знает, что в нем – безграничные духовные запасы («сила»), которые Богом используются «ко спасению всякому верующему», независимо от его национального происхождения. Однако Павел осознавал преимущество в этом смысле иудеев, недаром он говорит: «во первых иудею» и, подчеркивая упомянутое преимущество, повторяет те же слова во 2-й главе (стихи 9-10).

Поскольку евреи являются избранным Божиим народом (11:1), которому доверено было Божие откровение (3:2) и через который явился во плоти Христос (9:5), привилегия их – несомненна, и она была продемонстрирована в истории. Сам Господь Иисус некогда сказал: «спасение от иудеев» (Иоан. 4:22). А Павел, приходя в тот или иной город, начинал свое апостольское служение с евреев, т. е. вначале проповедывал им (Деян. 13:5,14; 14:1; 17:2,10,17; 18:4,19; 19:8). Три раза он обращался к язычникам, потому что евреи отвергали евангельскую весть (Деян. 13:46; 18:6; 28:25-28; толкование на Еф. 1:12). Конечно, и сегодня нужно проповедывать евреям, однако, их духовное преимущество, явленное в истории, исчерпало себя.

Рим. 1:17 . Тема послания выражена фразой: «открывается правда Божия». Понимать ее надо в том смысле, что праведность от Бога дается людям на основании их веры в Евангелие и в ответ на нее (сравните 3:22). Греческое выражение пистеос ейс пистин, переведенное как «от веры в веру», означает, что праведность эта возрастает по мере возрастания веры. Достичь такой праведности человеческими стараниями – совершенно невозможно. Важно понять, что речь тут идет не о праведности, присущей Самому Богу, но о той, которая исходит от Него, соответствуя Его характеру и требованиям. А. Т.

Робертсон удачно определил ее как «праведность, угодную Богу». Этот вид праведности вменяется Богом человеку по вере его и для его оправдания, и человек наделяется ею все более – при возрождении, освящении и, наконец, прославлении, когда положение, которое получает верующий, и его духовное состояние достигают полного соответствия друг другу. В греческом языке, как и в русском, «праведность» и «оправдание» являются однокорневыми словами.

Слово праведность или правда (в том же значения) Павел употребляет в Послании к Римлянам 28 раз (1:17; 3:21-22,25-26; 4:3,5-6,9,11,13,22; 5:17,21; 6:13,16,18-20; 8:10; 9:30; 10:3-6,10; 14:17). Глагол «быть оправданным» и производные от него формы – 14 раз (2:13; 3:4,20,24,26,28,30; 4:2,5; 5:1,9; 8:30,33). Оправдать человека – значит объявить его невиновным, праведным (2:13 и 3:20).

Слова Павла в конце 17 стиха взяты им из Авв. 2:4 – «праведный своею верою жив будет», эти же слова апостол цитирует в посланиях Галатам (3:11) и Евреям (10:38). Человек объявляется праведным вследствие своей веры в Иисуса Христа (Рим. 1:16 и 3:22), и ему даруется жизнь вечная. Не чудное ли это дело Божие!

II. Божия праведность, открывающаяся в гневе Его (1:18 – 3:20)

Первым шагом в откровении «правды Божией» или праведности, которую Бог дает людям по вере их, – в том, чтобы донести до их сознания их нужду в этой праведности, без которой человек подпадает под Божие осуждение. Человечество виновно перед Богом и вне Божией милости – беспомощно и не имеет никакой надежды на спасение.

А. Гнев Божий на нечестие… человеков (1:18-32)

В этом тексте описано состояние человечества до того момента, когда Бог призвал Авраама и избрал для Себя особый народ. Речь идет о языческом мире, отличном от еврейского мира.

1. ПРИЧИНЫ ГНЕВА БОЖИЯ (1:18-23)

Бог никогда не гневается беспричинно. Вот три причины, по которым Бог прогневался на язычников.

а. «За подавление истины неправдою» (1:18)

Рим. 1:18 . Мысль, выраженная в этом стихе, является ключевой для целого раздела и одновременно – параллельно-контрастной тому, что сказано в стихе 17. Продолжающееся откровение (глагол «открывается» стоит в форме настоящего времени) гнева Божиего есть выражение Его личной праведности (которая также постоянно открывается людям – стих 17) и Его нетерпимость ко греху.

Вот почему люди нуждаются в том, чтобы продолжала «открываться правда» (праведность, стих 17), которая исходит от Бога. Гнев Божий направлен на «всякое нечестие» (греческое слово «асебеиан» буквально означает «неуважение к Богу») и «неправду (адикиан – неправедность) человеков», а не на людей как таковых. Божественный гнев откроется также и в будущем (2:5). Бог ненавидит грех и осуждает его, однако, Он любит грешников и хочет их спасти.

Если человек не почитает Бога, то неизбежно будет не подобающе обращаться и с людьми, созданными Богом по Его образу. С другой стороны, люди (в своем неправедном отношении к другим) постоянно «подавляют истину неправдою» (сравните 1:25; 2:8), касаются ли их поступки людей или Бога. Божественная истина доступна людям, но они «подавляют» ее, не хотят поступать по ней – потому что они нечестивы (ен адикиа). Итак, «подавление истины неправдою» является, согласно Павлу, первой причиной Божиего гнева.

б. За пренебрежение Божественным откровением (1:19-20).

В этих стихах провозглашается, что определенные познания относительно Бога доступны всем. Речь вдет о таком знании, которое может быть названо откровением в природе, потому что оно явлено в сотворенном Богом мире, для восприятия его человеческой расой; это не то сотериологическое знание, которое трактует спасение в Иисусе Христе.

Рим. 1:19 . Это познание Бога в природе апостол Павел называет «явным», т. е. зримым или очевидным. Это, действительно так, потому что «Бог явил им», т. е. сделал его очевидным для людей. Некоторые богословы полагают, однако, что это место следовало перевести не как «явил им», а как «явил в них», настаивая, что в 19 стихе речь идет о таком знании Бога, которое заложено в человеческом существе и воспринимается людьми через совесть и религиозное сознание. Но правильнее понимать 19 стих как трактующий откровение Бога в природе, тем более, что в стихе 20 находим логическое продолжение этого. Слово «ибо», с которого начинается 20 стих, указывает на его смысловую связь с предыдущим стихом.

Рим. 1:20 . «Что можно знать о Боге» (стих 19) теперь поясняется: «невидимое Его, вечная сила Его и Божество». Поскольку «Бог есть Дух» (Иоан. 4:24), ни одно из Его свойств не воспринимается физическим зрением, и познаны человеческим разумом они могут быть только при размышлении над тем, что сотворено Богом, поскольку «невидимое Его» отражается в той творческой работе, которая совершается Божеством.

А поскольку Бог, существующий Сам в Себе, является Создателем всех вещей, невидимые свойства Его делаются ясно видимыми «чрез рассматривание творений». Апостол Павел, возможно, прибег здесь к «игре слов», так как греческое слово аората, переведенное как «невидимое», и слово каторатаи, переведенное как «видимы», имеют не только в русском, но и в греческом языке общий корень. А тем, что каторатаи («видимы») поставлено в настоящем времени, подчеркивается постоянный характер этого процесса.

Греческое слово аидиос, переведенное как «Божество», встречается в Новом Завете только здесь: им охватываются все те свойства, которые делают Бога Богом. Итак, Творение, доступное человеческому зрению, раскрывает невидимые свойства Бога, свидетельствует о Его всемогуществе. В Ветхом Завете параллельными по смыслу этому стиху являются стихи 1-6 в 18 псалме.

Важен вывод Павла из этих его слов об откровении Бога в природе: «так что они (т. е. люди) безответны» (не имеют извинения). Природа столь ясно и к тому же постоянно свидетельствует о Боге, что людям, пренебрегающим Им, нет оправдания. Такие люди будут осуждены не за отвержение Христа, о Котором они могли и не слышать, а за то, что они грешили против света, доступного их зрению и разуму.

е. За извращение Богопочитания (1:21-23)

Рим. 1:21 . Следующая причина Божиего гнева вытекает из предыдущей, как та, в свою очередь, из первой. Смысловая связь 21 стиха с предыдущими видна из того, что в начале его, как и в начале 19 стиха, стоит одно и то же связующее греческое слово диоти, переведенное в первом случае как «ибо», а во втором – как «но». «Подавление (людьми) истины неправдою» видно в том (или ведет к тому), что люди не замечают ясного откровения Создателя в природе (не придают ему должного значения), а это, в свою очередь, ведет их к извращению знаний о Боге и, как следствие этого, – к идолопоклонству.

Оговорка «Но как они, познавши Бога» относится к первоначальному знанию о Боге на опыте, которое было дано Адаму и Еве еще до их падения, и которое они имели, уже будучи изгнаны из рая. Нам не говорится, как долго держались люди этого знания об истинном Боге, прежде чем исказились их представления о Нем, но то, что они знали Его до того, как впали в идолопоклонство, – несомненно. И в свете этого обстоятельства поведение людей представляется тем более достойным порицания.

Казалось бы, знать истинного Бога – значит воздавать Ему славу, однако, далекие предки наши, о которых пишет апостол Павел, «не прославили Его как Бога и не возблагодарили.» Они отвергли самую цель, ради которой были созданы, – славить Бога за величие Личности Его и благодарить Его за Его дела. Удивительно ли, что в результате этого осознанного мятежа против Бога, «они осуетились в умствованиях своих» (ематаиофесан – буквально: «потеряли смысл, цель» – сравните Еф. 4:17) «и омрачилось несмысленное (асунетос – буквально «лишенное нравственного чувства» – сравните Рим. 1:31) их сердце» (Еф. 4:18). Если истину отвергнуть однажды, то впоследствии познать и принять ее становится труднее (Иоан. 3:19-20).

Рим. 1:22-23 . Когда людьми отвергается истинный источник мудрости (Пс. 110:10), то их претензии казаться мудрыми оборачиваются пустым бахвальством. Не мудрыми стали они, а «безумными» (в оригинале – «они стали глупцами»), и выразилось это в их поклонении идолам, которым они придавали обличье людей и животных (Рим. 1:25). Горькой иронией в адрес людей, отказавшихся прославить истинного Бога, звучат слова пророка Исаии (44:9-20), в которых он описывает всю несостоятельность (безумие, глупость) идолопоклонства.

Нежелание знать истинного Бога толкает человека вниз по наклонной плоскости: у него появляются нечестивые мысли («подавляют истину неправдою»), затем нравственное бесчувствие и, наконец, им овладевает религиозное «безумие» (идолопоклонство).

2. ПОСЛЕДСТВИЕ ГНЕВА БОЖИЕГО (1:24-32)

В сущности Божий гнев на человеческое своеволие сказался ни в чем ином, как в том, что Он позволяет людям пожинать естественные плоды их отступления: подавления истины неправдою, потери нравственного чувства (в результате чего люди перестают замечать Божественные откровения) и искажения ими представлений о Боге. Однако Творец делает и нечто большее, чем предоставляет вещам идти своим естественным ходом. Три раза апостол повторяет: «предал их Бог» (стих 24, 26, 28), подчеркивая, что Бог отвернулся от людей (именно такой смысл имеет употребленное здесь слово паредокен), предоставив им все глубже погружаться в бездну греха, который вызывает гнев Его и несет с собою смерть (стих 32).

а. Предал их нечистоте (1:24-25)

Рим. 1:24 . Одно из проявлений человеческой испорченности (которой Бог тоже «предал» людей) – это распутство. Супружеские измены или практикуемый в некоторых общественных слоях «обмен женами» или групповые половые отношения, лишний раз подтверждают, что Бог оставил людей. Физическая близость в браке – это святой дар человечеству от Бога, однако, свойственное людям стремление к «разнообразию» в этой области приводит к «нечистоте» и «осквернению», которым они сами предают свои тела.

Рим. 1:25 . В каком-то смысле в этом стихе повторяется та же идея, что и в стихе 23, но в нем сказано и нечто большее. Дело в том, что истина Божия – это не только истина о Боге, это – истина (как провозглашена она Богом) относительно всего существующего, в том числе, и относительно человека. А состоит она в том, что человек – творение Божие и может выполнить свое предназначение только в случае, если будет поклоняться Богу, своему Творцу, и покорно служить Ему. Ложь, с другой стороны, утверждает, что творение, будь-то ангелы (Ис. 14:13-14; Иоан. 8:44), или люди (Быт. 3:4-5), могут существовать независимо от Бога, обеспечивая себя всем необходимым и довольствуясь собой, управляя собою и в самих себе осуществляя свое будто бы предназначение. И «заменив истину… ложью», человечество, вместо истинного Бога, сотворило себе бога из самого себя, т. е. поклонилось и служит «твари вместо Творца».

Поскольку Бог есть Творец, Он является объектом вечной хвалы и постоянного прославления («благословен во веки») – в отличие от сотворенных Им существ, которые прославления не заслуживают. В подтверждение этой истины Павел и пишет после «благословен во веки» – «аминь». Как по-гречески, так и по-русски, это еврейское слово передается тремя словами – «Да будет так». Оно имеет значение не пожелания, но – утверждения, и с этой целью ставится в конце фразы (сравните толкование на 2-Кор. 1:20).

б. Предал их страстям (1:26-27)

Рим. 1:26-27 . «Потому предал их Бог постыдным страстям» Речь идет, как это видно из текста, об отношениях мужчины с мужчиной, которыми люди «заменили» естественную близость, т. е. близость между мужчиной и женщиной. «Женщины их заменили естественное употребление (близость) противоестественным» (т. е. связью женщины с женщиной). «Подобно и мужчины… разжигались похотью друг на друга.» Заметьте, что это уже вторая «замена» или подмена, совершаемая упорствующими в своих заблуждениях грешниками. Естественным Библия признает только один вид близости: между мужчиной и женщиной, и только в браке (Быт. 2:21-24; Матф. 19:4-6). Любые другие отношения осуждаются Богом.

е. Предал их превратному уму (1:28-32)

Рим. 1:28 . Языческое противление Богу включает в себя и отказ от познания Бога (здесь епидносеи – «полное знание»). Другими словами, язычники как бы не дают Богу места в разуме своем, в своих мыслях. И осуждение, которому Бог их за это подвергает, как раз и выражается в том, что Он отворачивается от них, «предавая» их «превратному уму», т. е. оставляет их во власти их заблуждений, их порочного образа мышления (сравните стих 24, 26), и в результате они «делают непотребства» (буквально – «неподходящее» или «непригодное»).

Рим. 1:29-31 . Душевная и умственная пустота, возникающая вследствие отвержения Бога, заполняется активными и вместе обобщенными формами греха: неправдою (сравните стих 18), блудом, лукавством, корыстолюбием и злобой (буквально «какиа» – «зложелательство»). В свою очередь эти пять форм находят выражение в 18 специфических греховных проявлениях.

Рим. 1:32 . Весь этот букет пороков определяет привычный образ жизни тех людей, которые постоянно у них на поводу. Они продолжают делать «такие дела» в открытом неповиновении Богу и отягчают свое положение тем, что: а) знают, что это неугодно Богу («праведный суд Божий» здесь в значении несовместимости подобных дел, «достойных смерти», с праведным суждением Божиим) и б) они поощряют других поступать столь же нечестиво. Конечно же, такая человеческая безудержность в противлении Богу не может остаться ненаказанной.

Нашли ошибку в тексте? Выделите её и нажмите: Ctrl + Enter

Толкование Далласской семинарии на послание к Римлянам, 1 глава

Обратите внимание . Номера стихов – это ссылки, ведущие на раздел со сравнением переводов, параллельными ссылками, текстами с номерами Стронга. Попробуйте, возможно вы будете приятно удивлены.

Цель закона - Христос (1-4). Спасение по благодати (5-11). Израиль сам виноват в своем отвержении (12-21).

1 Братия! желание моего сердца и молитва к Богу об Израиле во спасение.

1-4 Апостол начинает теперь развивать и углублять мысль, высказанную в 30-33 стихах IX-й главы. Израиль, ослепленный своею собственною мыслию о достижении праведности, не понял, что целью, к которой вел евреев закон, был Христос и принесенная Им праведность от веры.

1 Желание - правильнее: благожелание (eudokia ).

2 Ибо свидетельствую им, что имеют ревность по Боге, но не по рассуждению.
3 Ибо, не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, они не покорились праведности Божией,

3 Поставить , т. е. сделать чем-то обязательным (Ср. 3:31; Евр 10:9). - Собственную праведность , т. е. такую, какая могла бы получиться вследствие совершения самими людьми известных дел и подвигов (ср. Флп 3:9 и Рим 1:17). - Праведности Божией , т. е. божественному порядку жизни, которому люди должны выражать повиновение через веру.

4 потому что конец закона - Христос, к праведности всякого верующего.

4 Потому что... Апостол этим доказывает, что непослушание иудеев Христу происходило от непонимания ими праведности Божественной, о которой свидетельствовал закон. Закон указывал на Христа; во Христе явилась пред нами праведность, на которую закон указывал, как на идеал, и дается она каждому, кто верует во Христа. Правильно понимаемый закон должен бы служить евреям детоводителем ко Христу, чтобы они могли оправдаться через веру в него. - Таким образом, выражение конец закона правильнее заменить другим выражением: цель закона , как понимали это место и другие толкователи (И. Злат., Феодорит, Феофилакт). Такой перевод соответствует и смыслу поставленного в греч. тексте выражения (teloV nomou ). Но каким образом закон мог указывать на Христа, как на свою собственную цель? В законе начертан идеал праведности. Так как этот идеал начертан Самим Богом, то он непременно должен осуществиться. Между тем люди собственным опытом убедились в том, что никто из них не в состоянии осуществить этот идеал своими силами (Рим 3:20). Поэтому явился Христос, Который и осуществил его. Уже на основании этого Апостол мог сказать, что Христос - цель закона. Но этого мало. Закон не достиг еще вполне своего назначения, когда один человек осуществил его предписания, - закон дан для всех. И вот Христова праведность, исходя от Христа, переходит на всех верующих в Него. Таким образом, Христос является целью закона в полном смысле этого слова, и вместе с тем, пожалуй, концом его, потому что окончательно осуществляет цель закона - оправдание человека.

5 Моисей пишет о праведности от закона: исполнивший его человек жив будет им.

5-13 Сам Законодатель, Моисей, признавал недостижимым делом - получение праведности, потому что для этого человек должен был исполнить все многообразные предписания закона. Между тем, получение оправдания теперь, с пришествием Христа, представляется вполне возможным, потому что оно требует от человека только твердой веры во Христа.

5 Желая показать неразумие иудеев, с упорством стоявших за прежний способ оправдания - через исполнение закона, Апостол говорит, что сам Моисей считал такой путь не ведущим к цели, так как, по его заявлению, жизнь или оправдание может быть получено только тем человеком, который исполнит все, без исключения, предписания закона (Лев 18:5). А что такое исполнение непосильно ни для кого из смертных - это было уже показано Апостолом в послании к Рим гл. III, ст. 4-20.

6 А праведность от веры так говорит: не говори в сердце твоем: кто взойдет на небо? то есть Христа свести.
7 Или кто сойдет в бездну? то есть Христа из мертвых возвести.

6-7 Напротив, праведность от веры, выступающая в настоящее время в качестве спасительницы человека, говорит так: "не говори..." Апостол, хорошо сознавая, что Моисей еще не мог говорить того, что говорит теперь праведность от веры, тем не менее пользуется его словами для выражения своей собственной мысли, относящейся к современному ему положению вещей. Моисей (Втор 29:1-30, 10) вовсе не утверждал, что исполнение закона - легкое дело, а говорил только, что Израиль не может оправдывать свои преступления незнанием закона. Он указывал на то, что Израилю нет надобности дожидаться какого-нибудь вестника с неба, где обитает Бог, или посылать за море, к какому-нибудь чужому народу, где, может быть, известно что о воле Божией; к Израилю Бог уже говорил Сам в законе, Сам объявил ему Свою волю (Втор 6:6-9, 20-25; Втор 30:12 и сл.). Апостол же употребляет выражения Моисея в другом смысле. Он говорит, что спрашивающий: "кто взойдет на небо?" этим самым "сводит с неба Христа". Выражение "то-есть" обозначает мнение или взгляд, намерение, с каким задается вопрос. Неверующий во Христа иудей, которого здесь имеет в виду Апостол, полагает, что Мессия еще не явился, но явится впоследствии, может быть, с неба, а может быть - из преисподней (бездна здесь употребляется в смысле преисподней, ср. Лк 8:31; Откр 11:7; 20:1, 3). Но говорить так - значит повторять то же преступление, какое делали и древние евреи, не видевшие в законе вполне достаточного разъяснения воли Божией.

8 Но что говорит Писание? Близко к тебе слово, в устах твоих и в сердце твоем, то есть слово веры, которое проповедуем.

8 Но что говорит Писание? По лучшим кодексам читается: "но что говорит?" (т. е. эта праведность от веры). Здесь праведность от веры дает уже положительное разъяснение дела. Апостол, впрочем, и здесь облекает свой ответ в форму речи Моисея (Втор 30:14): "близко к тебе слово, в устах твоих и в сердце твоем" . Но Апостол, вместо того, чтобы сказать, что Мессия уже явился и жил на земле и этим выяснить, насколько и для неверующих иудеев "близко слово" , говорит, в пояснение этой близости, о том, что уже раздается проповедь апостолов о пришедшем Мессии (ср. 1:3). Это делает он ввиду того, что Христос для неверующих иудеев ничем не отличается от других людей, которые умерли и пребывают в преисподней. На земле же Он для них является в слове проповеди, которая раздается из уст апостолов. И эта проповедь есть слово веры в противоположность закону дел (ср. 3:27; Гал 3:2). Она возвещает о совершившемся искуплении, для восприятия которого не требуется ничего, кроме веры, тогда как закон всегда требовал дел от самого человека. И это слово веры несравненно ближе для слушателей, чем учение закона Моисеева, потому что путь от слышания проповеди апостольской к вере и исповеданию гораздо ближе, чем путь от слышания заповедей закона Моисеева к их всецелому исполнению.

9 Ибо если устами твоими будешь исповедовать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься,

9 Это последнее слово праведности от веры, с которым она теперь обращается к неверующему иудею. Так как речь и здесь обращена к неверующему иудею, то Апостол особенно подчеркивает необходимость веры в воскресение Христа (ср. Деян 1:22; 2:32; 3:13-15).

10 потому что сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению.

10 Здесь уже говорит сам Апостол, разъясняющий вышеприведенное требование, какое высказано устами праведности от веры. Он различает здесь праведность или оправдание, получаемое при вступлении в Церковь Христову, и окончательное спасение, какое будет дано верующим при втором пришествии Христа на землю. Первое достигается только сердечным, искренним принятием Евангелия (сердцем ), а второе продолжающимся в течение всей жизни христианина твердым исповеданием Христа пред Его врагами (ср. Мф 10:32; 2Кор. 4:13).

11 Ибо Писание говорит: всякий, верующий в Него, не постыдится.

11-13 И Ветхий Завет устами пророков (Ис 28:16 и Иоил 2:32) выражал убеждение в том, что окончательное спасение все люди получат только через веру и молитву, с которою нужно обращаться к Единому Господу всех - Иисусу Христу, Который, как сказано выше, есть благословенный Бог (9:5).

12 Здесь нет различия между Иудеем и Еллином, потому что один Господь у всех, богатый для всех, призывающих Его.

12 Один Господь - это Господь Иисус Христос, Спаситель всех людей, которые Его призывают (Иоанн Злат.). - Богатый - конечно, благодатью и спасением (ср. 5:15; 11:33; 2Кор. 13:13). - Призывающих Его . Как видно из последующего, Апостол не делает никакого различия между призыванием Христа и призыванием Бога.

13 Ибо всякий, кто призовет имя Господне, спасется.

13 То, что говорит Иоил о Боге (Иоил 2:32, по греч. тексту LXX), Апостол относит прямо ко Христу. Следов., место из кн. пророка Иоила имеет, по апостолу, мессианское значение.

14 Но как призывать Того, в Кого не уверовали? как веровать в Того, о Ком не слыхали? как слышать без проповедующего?

14-21 Но для того, чтобы уверовать в Спасителя, как в Господа, нужно было услышать проповедь о Нем. Должны были явиться проповедники или вестники о Христе, которые непременно должны были иметь на это дело полномочие от Бога. Таким образом, значит, это была воля Божия, что проповедь о спасении через веру была возвещена и иудеям. Если же иудеи оказались невнимательными к этой проповеди, то этим смущаться нечего: собственные пророки народа еврейского предвидели, предсказали это неверие евреев, равно как и обращение ко Христу язычников. Израиль, очевидно, не захотел уверовать во Христа и, таким образом, сам виноват в своем отвержении.

15 И как проповедовать, если не будут посланы? как написано: как прекрасны ноги благовествующих мир, благовествующих благое!
16 Но не все послушались благовествования. Ибо Исаия говорит: Господи! кто поверил слышанному от нас?
17 Итак вера от слышания, а слышание от слова Божия.

17 От слова Божия , т. е. от повеления Божественного (Лк 3:2; Евр 11:3).

18 Но спрашиваю: разве они не слышали? Напротив, по всей земле прошел голос их, и до пределов вселенной слова их.

18 В Пс XVIII (ст. 5) говорится прежде всего об откровении Божием в природе, но Апостол имел полное основание приложить эти слова и к откровениям Божиим вообще, след., и к новозаветной проповеди о спасении.

19 Еще спрашиваю: разве Израиль не знал? Но первый Моисей говорит: Я возбужу в вас ревность не народом, раздражу вас народом несмысленным.

19 Разве Израиль не знал? т. е. "разве евреи в самом деле не поняли проповеди о спасении чрез веру?" Ответ на этот вопрос должны дать сами читатели, и этот ответ ясен: да, они не поняли Евангелия! Язычники поняли, а евреи - нет, и в этом сбылось предсказание Моисея (Втор 32:21).

20 А Исаия смело говорит: Меня нашли не искавшие Меня; Я открылся не вопрошавшим о Мне.
21 Об Израиле же говорит: целый день Я простирал руки Мои к народу непослушному и упорному.

20-21 Почему же евреи не поняли Евангелия? Потому, что они - народ непослушный и упорный в своем неверии. Они не захотели уверовать, как об этом пророчествовал и пророк Исаия, пророчествовал смело, не боясь злобы народа, который ревниво охранял свои права на Царство Мессии.

БЕСЕДА 1

«Павел, раб Иисуса Христа, призванный Апостол, избранный к благовестию Божьему, которое Бог прежде обещал через пророков Своих, в святых писаниях» (Рим. 1:1‑2).

Освящение от любви. - Достоинство, приобретаемое за деньги, не есть достоинство в собственном смысле.

1. Моисей написавший пять книг, нигде не поставил своего имени, а равно и те, которые после него описывали последующие события, даже Матфей, Иоанн, Марк, Лука; но блаженный Павел всюду в своих посланиях ставит свое имя. Почему это? Потому что те писали для находившихся возле них и, присутствуя лично, не имели нужды говорить о себе самих; а Павел посылал писания издали и в виде письма, почему для него и необходима была прибавка имени. Если же в послании к Евреям он не делает этого, то по своему благоразумию. Так как евреи его ненавидели, то, чтобы они, услышав в начале послания его имя, не отказались слушать далее, он, скрыв свое имя, этим мудро достиг их внимания. Если же пророки и Соломон надписывали имена свои, то предоставляю вам самим исследовать, почему одни это делали, а другие не делали: ведь не всему нужно мне учить вас, а надобно и вам самим трудиться и исследовать, чтобы не сделаться еще ленивее. «Павел, раб Иисуса Христа ». Для чего Бог переменил ему имя и бывшего Савла назвал Павлом? Для того чтобы ему и в этом отношении не быть меньше апостолов, но какое преимущество имел верховный из учеников, такое же приобрел и Павел, и получил основание для большего с ними союза. Не без намерения же называет он себя рабом Христовым. Рабство имеет многие виды. Есть рабство по сотворению, о котором сказано: «ибо все служит Тебе » (Пс. 118:91), и еще: «раб мой Навуходоносор » (Иерем. 25:9), - потому что всякая тварь порабощена своему Творцу. Другой вид - рабство от веры, о котором говорится: «благодарение Богу, что вы, быв прежде рабами греха, от сердца стали послушны тому образу учения, которому предали себя. Освободившись же от греха, вы стали рабами праведности » (Рим. 6:17‑18). Наконец, есть рабство по образу жизни, о котором сказано: «Моисей, раб Мой, умер » (Иис. Нав. 1:2); хотя и все иудеи были - слугами, но Моисей преимущественно сиял жизнью. А так как Павел был рабом во всех видах рабства, то вместо самого почетного титула употребляет наименование: «раб Иисуса Христа ». А имена домостроительства он прилагает, восходя снизу вверх. Имя Иисус принесено ангелом, сошедшим с небес, когда Сын Божий родился от Девы, а имя Христос происходит от помазания и принадлежит Ему также по плоти. И каким, спросишь, елеем Он был помазан? Он помазан не елеем, но Духом. А писание и таковых обыкновенно называет христами. Преимущественное в помазании есть Дух, потому и елей приемлется. Где же писание называет христами не помазанных елеем? Там, где говорит: «не прикасайтесь к помазанным Моим, и пророкам Моим не делайте зла » (Пс. 104:15). Ведь тогда елей не приготовлялся для помазания. «Призванный Апостол ». Павел везде называет себя призванным, свидетельствуя этим о своей признательности, потому что не сам искал и нашел, но, будучи призван, явился и повиновался. И верующих он также называет призванными святыми, хотя они призваны только для того, чтобы уверовать; Павлу же вручено еще другое - апостольство, служение, заключающее в себе бесчисленные блага, совмещающее и превосходящее все дарования. И что еще можно сказать больше того, что Христос, оставляя землю, поручил апостолам, все то, что сам совершал на земле? И Павел, восхваляя это достоинство апостолов, восклицает: «от имени Христова просим: примиритесь с Богом » (2 Кор., 5:20), то есть - вместо Христа. «Избранный к благовестию Божьему ». Как в доме каждый избран для особого дела, Так и в церкви бывают различные разделения служения. Но мне кажется, что Павел указывает здесь не только на жребий своего служения, но и на то, что он издревле и свыше был назначен для него. Так и Иеремия говорит, что Бог сказал о нем: «прежде, нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя » (Иерем. 1:5). Так как Павел писал городу тщеславному и напыщенному, то он во всем и показывает Божье рукоположение и говорит, что сам Бог призвал, сам Бог избрал его. Он делает это для того, чтобы послание его признали достоверным и приняли. «К благовестию Божьему ». Итак, не один Матфей или Марк есть евангелист, равно как не один Павел есть апостол, но также и первые, хотя Павел по преимуществу называется апостолом, а те евангелистами. Самое же благовестие он называет в зависимости не от настоящих только благ, но и от будущих. Как же Павел говорит, что он благовествует о Боге? «Избранный », говорит, «к благовестию Божьему ». Правда, Отец был известен и прежде евангелий, но, если и был известен, то одним только иудеям, и притом не всем, как надлежало. Тогда не знали Бога, как Отца, и многое представляли недостойно Его. Потому Христос и сказал, что придут «истинные поклонники », и что «таких поклонников Отец ищет Себе » (Ин. 4:23). Впоследствии же и сам Отец вместе с Сыном открылся всей вселенной; предвозвещая об этом Христос сказал: «да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобой Иисуса Христа » (Ин. 17:3). Благовестием же Божьим апостол называет (свою проповедь) для того, чтобы в самом начале возбудить внимание слушателя. Он пришел не с печальной какой‑либо вестью, как приходили пророки - с обличениями, укоризнами, угрозами, но с добрыми вестями, с благовестием Божьим о бесчисленных сокровищах постоянных и непреложных благ, которые «». Сказано ведь: «Господь даст слово: провозвестниц великое множество » (Пс. 67:12); и еще: «как прекрасны на горах ноги благовестника, возвещающего мир » (Ис. 52:7)!

2. Видишь ли, как определенно выражены в ветхом завете название и способ евангелия? Оно, говорит, возвещается не только словами, но и делами; затем благовестие не есть что‑либо человеческое, но божественное, неизреченное, превышающее всякое естество. А так как называли его - нововведением, то Павел доказывает, что благовестие древнее эллинов (язычества) и прежде было описано у пророков. Если же Бог сообщил его не изначала, то по вине не хотевших придать; кто же хотел, тот слышал. «Авраам, отец ваш », сказано, «рад был увидеть день Мой; и увидел и возрадовался » (Ин. 8:56). Итак, в каком смысле говорит, что «многие пророки и праведники желали видеть, что вы видите, и не видели » (Мф. 13:17)? В таком, что вы видите и слышите самую плоть и самые знамения, совершающиеся перед глазами. Но ты обрати внимание, за сколько времени раньше об этом было предвозвещено. Всякий раз, как Богу угодно предуготовить что‑нибудь великое, Он предсказывает об этом за много времени, чтобы настроить слух к принятию этого при исполнении. «В писаниях святых » Пророки не только говорили, но и писали то, о чем говорили. Даже не только писали, но изображали действиями, например, Авраам вел Исаака (на жертвоприношение), Моисей возносил змея, воздевал руки во время сражения с Амаликом и закалал пасхального агнца. «о Сыне Своем, Который родился от семени Давидова по плоти » (Рим. 1:3). Что ты делаешь, Павел? Вознеся наши души и подняв их на высоту, показав великое и неизреченное, сказав о евангелии и евангелии Божьем, представив сонм пророков и показав, что они предрекли будущее за много лет раньше, для чего ты опять низводишь нас к Давиду? Скажи мне, - о каком человеке ты говоришь, именуя его отцом Иессеева сына? Сообразно ли это со сказанным прежде? Весьма сообразно, говорит Павел, - потому что у нас речь не о простом человеке. Вследствие этого я и прибавил - «по плоти », давая понять, что Ему же принадлежит и другое рождение - по Духу. Но для чего он начал с рождения по плоти, а не с высшего - с рождения по Духу? Для того, что так начинают Матфей, Лука и Марк. К тому же, намеревающемуся возводить к небу необходимо вести снизу вверх. Так было и на самом деле. Сына Божьего видели на земле человеком, а потом признали Его Богом. А какой способ учения употребил сам Он, такой же путь, ведущий к Нему, пролагает и ученик Его. Сначала говорит о рождении по плоти не потому, что оно было первое, но с той целью, чтобы от него возвести слушателя к другому рождению - по Духу. «Открылся Сыном Божьим в силе, по духу святыни, через воскресение из мертвых, об Иисусе Христе Господе нашем » (Рим. 1:4). Сказанное не совсем ясно, вследствие буквальной связи выражений; поэтому необходимо разделить речь. Итак, что же означают эти слова? Мы проповедуем, говорит Павел, происшедшего от Давида. Но это ясно. Чем же доказывается, что воплотившийся есть Сын Божий? Во‑первых - пророками, почему Павел и сказал: «прежде обещал через пророков Своих, в святых писаниях ». Этот способ доказательства имеет не малую силу. Во‑вторых - самым образом рождения, который выражен у апостола словами: «от семени Давидова по плоти », так как это рождение нарушило порядок Природы. В‑третьих - чудесами, которые совершил Христос, доказав тем необыкновенную силу, что и выражено словом - «в силе ». В‑четвертых - Духом, Которого даровал верующим в Него и через Которого всех сделал святыми, почему и сказано: «по Духу святыни », так как одному Богу свойственно раздавать таковые дары. В‑пятых - воскресением Господа, потому что Он первый и один только воскресил сам Себя; и это Он сам называл знамением, преимущественно перед всеми другими достаточным для того, чтобы заградить уста даже бесстыдным. Он сказал: «разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его » (Ин. 2:19). И еще: «когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я » (Ин. 8:28). И опять: «род лукавый и прелюбодейный ищет знамения; и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка » (Мф. 12:39). Итак, что значит - «нареченный »? Указанный, открывшийся, признанный, исповеданный по суждению и решению всех, вследствие предсказания пророков, вследствие чудесного рождения по плоти, при посредстве силы, явленной в чудесах, через Духа, Которым даровал освящение, через воскресение, которым разрушил державу смерти. «Через Которого мы получили благодать и апостольство, чтобы во имя Его покорять вере все народы » (Рим. 1:5). Заметь признательность раба: он ничего не хочет приписать себе самому, но все приписывает Господу. И, конечно, это даровал Дух. Потому Господь и сказал: «еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить. Когда же придет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину » (Ин. 16:12‑13). И в другом месте Дух повелевает: «отделите Мне » Павла «и Варнаву » (Деян. 13:2).Также апостол в послании к Коринфянам говорит, что «одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом », и что «все производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно » (1 Кор. 12:8, 11). И проповедуя жителям Милета, он говорил: «в котором Дух Святый поставил вас блюстителями, пасти Церковь Господа » (Деян. 20:28). Видишь ли, что (апостол) принадлежащее Духу усваивает Сыну и принадлежащее Сыну усваивает Духу? «Благодать и апостольство », то есть, не по заслугам своим мы стали апостолами, так как не достигли этого достоинства многими трудами и усилиями, но получили благодать, и от этого дара свыше совершилось преуспеяние. «В послушание веры ».

3. Следовательно, успех проповеди зависел не от апостолов, но от благодати, им предшествующей. Их дело было - обходить и проповедовать, но убеждение производил Бог, действующий в них, как Лука и сказал, что «отверз сердце » их (Деян. 16:14); и опять: которым дано было слышать слово Божие. В послушание. Не сказал - для исследования и доказательства, но - в послушание. Мы посланы, говорит он, не умозаключения составлять, но передать то, что вам вверено. Когда Господь возвестит что‑нибудь, слушатели не должны перетолковывать слова Его и с любопытством исследовать, но обязаны только принять их. И апостолы посланы были для того, чтобы передать то, что слышали, ничего не прибавляя от себя, чтобы и мы, наконец, уверовали. Чему же уверовали? Во имя Его. Мы не должны исследовать сущность Его, но веровать во имя Его, так как оно творило и чудеса. «Во имя Иисуса Христа », говорит Петр, «восстань и ходи » (Деян. 3:6). Оно и само требует веры, и ничего из этого нельзя постигнуть разумом. «Все народы, между которыми находитесь и вы, призванные Иисусом Христом » (Рим. 1:6). Что это? Разве Павел проповедовал всем народам? Из послания к Римлянам видно, что он обошел (страны) от Иерусалима до Иллирика и оттуда опять доходил до последних пределов земли. Но если бы даже он был и не у всех народов, сказанное им нимало не ложно, потому что он говорит не об одном себе, но и о двенадцати апостолах и обо всех, благовествовавших слово после них. Впрочем, нельзя признавать этих слов спорными и в отношении самого Павла, если иметь ввиду его усердие и то, что он после кончины своей не перестает проповедовать в целой вселенной. Заметь также, как Павел превозносит дар (апостольства) и показывает его величие и превосходство перед прежним (ветхозаветным). Если древнее (обетования ветхозаветные) простиралось на один народ, то это (апостольство) привлекло сушу и море. Не оставь без внимания и того, сколько душа Павла далека от всякой лести. Обращая речь к Римлянам, которые пребывали как бы на некоторой вершине всей вселенной, он не отдает им никакого преимущества перед прочими народами и, хотя они тогда владычествовали и господствовали, Павел не говорит, что они имеют какое‑нибудь преимущество и в духовном отношении. Но как мы проповедуем всем народам, пишет он, так проповедуем и вам, причем ставит их на ряду со скифами и фракийцами; а если бы он не это хотел сказать, то было бы излишне прибавлять: «между которыми находитесь и вы ». Делает же он это с той целью, чтобы низложить их высокомерие, смирить кичливость ума и научить равночестно относиться к другим. Для этого и присовокупил слова: «между которыми находитесь и вы, призванные Иисусом Христом », то есть, с которыми находитесь и вы. Не сказал, что Христос других призвал с вами, но говорит, что вас Он призвал с другими. Если во Христе Иисусе нет ни раба, ни свободного, а тем более - ни царя, ни простолюдина, то и вы также призваны, а не сами собой пришли. «Всем находящимся в Риме возлюбленным Божьим, призванным святым: благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа » (Рим. 1:7). Смотри, как часто Павел употребляет слово - «призванный », говоря: «призванный апостол, между которыми находитесь и вы, призванные, всем сущим в Риме призванным ». Это он делает не для многословия, но, желая опять напомнить римлянам о благодеянии Божьем. Так как среди верующих находились, вероятно, и префекты, и консулы, и бедные, и простолюдины, то, отлагая неравенство чинов, он всем посылает одно приветствие. Если же и рабам, и свободным принадлежит всецелое общение во всем самом необходимом и духовном, как‑то: любовь Божья, звание, благовестие, усыновление, благодать, мир, освящение и все прочее, то не крайнее ли будет безумие различать по земным деяниям тех, которых Бог соединил и сделал равночестными в важнейшем? Потому, конечно, апостол в самом начале отвергает этот лютый недуг и направляет римлян к смиренномудрию, которое есть матерь всех благ. Смиренномудрие и рабов делало лучшими, научая их, что рабство не причинит им вреда, если они имеют истинную свободу, и господ обращало к умеренности, вразумляя их, что нет никакой пользы в свободе, если не бывает совершенства в делах веры. А чтобы тебе понять, что Павел делал это не с намерением все слить и смешать, а, напротив, он знал лучший способ различать, - обрати внимание на то, что он не просто написал: всем сущим в Риме, но с ограничением: «возлюбленным Божьим ». Это - самое лучшее различение, которое ясно и показывает, откуда происходит освящение.

4. Итак, откуда именно освящение? От любви. Сказав - «возлюбленным », тотчас присовокупил: «призванным святым », показывая, что источником всех благ для нас служит любовь; а святыми он называет всех верующих. «Благодать вам и мир ». О, приветствие, приносящее бесчисленные блага! его именно и Христос заповедал апостолам произносить, при входе в дом, как первое слово. Поэтому и Павел всегда начинает тем же, т. е. словами: «благодать и мир ». Не малую вражду прекратил Христос, но тяжелую, многоразличную и продолжительную, и притом уничтожив ее не нашими трудами, но Своей благодатью. И как любовь даровала благодать, а благодать даровала мир, то апостол, расположив их в своем приветствии в таком именно порядке, молит о непрерывном и ненарушимом пребывании (любви, благодати и мира), чтобы опять не возгорелась другая брань, и просит Подателя сохранить их непреложными, говоря так: «благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа ». Вот здесь предлог «от » (απο) относится к Отцу и Сыну, а это равно выражению - «из Него » (εξ συ). Апостол не сказал: благодать вам и мир от Бога Отца через (δια) Господа нашего Иисуса Христа, но говорит: «от » (απο) «Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа ». О, какую силу имеет любовь Божия! Враги и отверженные стали вдруг святыми и сынами. Апостол, назвав Бога Отцом, явил их сынами, а когда наименовал сынами, открыл все сокровище благ. Итак, не перестанем являть жизнь достойную дара, соблюдая мир и святость. Другие почести временны, прекращаются с настоящей жизнью и продаются за деньги, почему о них можно сказать, что это не почести, но только наименования почестей, получающие свое значение от пышных одежд и от лести окружающей свиты. А дар освящения и усыновления, как данный от Бога, не уничтожается вместе со смертью, но и здесь делает нас знаменитыми, и сопровождает в жизнь будущую. Соблюдающий усыновление и тщательно хранящий дар святыни гораздо славнее и блаженнее увенчанного диадемой и носящего порфиру; даже в настоящей жизни он наслаждается совершенным спокойствием, насыщается благими надеждами, не имеет никакой причины для страха и беспокойства и пользуется непрерывной радостью. Ведь обыкновенно веселье и радость доставляет не величие власти, не обилие денег, не полнота могущества, не крепость тела, не роскошь трапезы, не пышность одежд и не какое‑либо другое из человеческих преимуществ, но только духовное совершенство и добрая совесть. Итак, кто имеет чистую совесть, хотя бы был одет в рубище и боролся с голодом, бывает благодушнее живущих роскошно; равно как сознающий за собой худое, хотя бы владел всеми богатствами, бывает несчастнее всех. Потому и Павел, хотя жил во всегдашнем голоде и наготе, хотя каждый день подвергался ударам, но радовался и веселился более современных царей. А Ахаав, хотя и царствовал и наслаждался разнообразными предметами роскоши, когда совершил свой грех, стенал и скорбел, а лицо его опадало как до греха, так и после греха. Итак, если мы желаем наслаждаться радостью, то больше всего иного будем избегать порока и станем следовать добродетели, потому что иначе невозможно достигнуть радости, хотя бы мы взошли даже и на царский престол. Потому и Павел сказал: «плод же духа есть любовь, радость, мир » (Гал. 5:22). Возрастим же этот плод в самих себе, чтобы нам и здесь насладиться радостью, и достигнуть будущего царства, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым слава Отцу и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 2

«Прежде всего, благодарю Бога моего через Иисуса Христа за всех вас, что вера ваша возвещается во всем мире» (Рим. 1:8).

Когда нужно благодарить Бога. - Благодать не исключает награды за действия по доброй воле. - Скромность Павла. - Не нужно изследовать причины божественных повелений.

1. Начало приличное блаженной душе и достаточное для того, чтобы научить всех посвящать Богу начатки добрых дел и слов и благодарить Его не только за свои успехи в добре, но и за успехи других, потому что это делает душу чистой от зависти и недоброжелательства и привлекает на благодарных большее благоволение Божье. Потому Павел и в другом месте говорит: «благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословивший нас во Христе всяким духовным благословением » (Ефес. 1:3).

Благодарить же должны не только богатые, но и бедные, не здоровые только, но и больные, не одни благоденствующие, но и терпящие напасти. Нет ничего удивительного в благодарении тогда, когда дела наши направляются попутным ветром; но когда бывает сильная буря, корабль опрокидывается и находится в опасности, тогда благодарность служит большим доказательством терпения и признательности. За такую благодарность и Иов был увенчан, заградил бесстыдные уста дьявола и ясно доказал, что в дни благополучия был благодарным не из выгод, но вследствие сильной любви своей к Богу. Смотри также, за что благодарит Павел, - не за земное и погибающее, как‑то: власть, могущество и славу (ведь это и не стоит ни одного слова), но за блага истинные, веру и дерзновение. И с каким расположением он благодарит! Не сказал: «Бога », но: «Бога моего ». Это делают и пророки, присваивая себе общее всем. И что удивительного, если (так поступают) пророки? Сам Бог всегда явно делает это в отношении рабов Своих, называя Себя в частности Богом Авраама, Исаака и Иакова. «Что вера ваша возвещается во всем мире ». Итак, что же? Неужели вся земля слышала о вере римлян? По словам Павла, вся; и в этом нет ничего неправдоподобного. Ведь Рим был городом немаловажным и, будучи расположен как бы на некоторой вершине, был известен всем. Ты же обрати внимание на силу проповеди, как она в короткое время при посредстве мытарей и рыбаков покорила себе самую славу городов и как мужи сирияне сделались учителями и наставниками римлян. Итак, Павел свидетельствует им о двояком успехе (проповеди), - о том, что римляне уверовали, и уверовали с таким дерзновением, что слава о них распространилась по всей земле. Он говорит: «вера ваша возвещается во всем мире ». Вера, а не словопрения, не состязания, не доказательства, хотя в Риме и было много препятствий учению. Римляне, недавно получив власть над вселенной, много думали о себе, жили богато и роскошно, а проповедь принесли к ним рыбари - иудеи и от иудеев, народа ненавидимого и для всех презренного, и повелевали покланяться Распятому, воспитанному в Иудее; эти учители вместе с учением внушали и строгую жизнь таким людям, которые заботились об удовольствиях и стремились только к настоящему. Притом, проповедники были люди бедные, простые, низкого происхождения и из незнатных. Но ничто из этого не воспрепятствовало распространению слова: сила Распятого была такова, что слово распространялось всюду, «возвещается », как говорит Павел, «во всем мире ». Он не сказал - объявляется, но - «возвещается », то есть, для всех они (апостолы) служили предметом разговора. Свидетельствуя об этом и фессалоникийцам, апостол присовокупляет и другое: сказав: «от вас пронеслось слово Господне », прибавил: «так что нам ни о чем не нужно рассказывать » (1 Фесс. 1:8). Там ученики стояли на степени учителей, смело всех наставляли и привлекали к себе. Проповедь нигде не останавливалась, но быстрее огня обтекала всю вселенную. Здесь же только сказано, что «возвещается ». И хорошо апостол сказал: «возвещается », показывая, что ничего не должно ни прибавлять к сказанному, ни убавлять, так как дело вестника передать только то, что ему было сказано. Потому и священник называется вестником (ангелом), так как возвещает не свои слова, но пославшего. Конечно, и Петр проповедовал там (в Риме), но Павел труды его считает за одно со своими. Так, как я сказал выше, был он свободен от всякой зависти. «Свидетель мне Бог, Которому служу духом моим в благовествовании Сына Его » (Рим. 1:9).

2. Конечно, это - изречение апостольского духа и сердца, выражение отеческой попечительности. Но что именно значат эти слова и для чего Павел призывает в свидетели Бога? У него речь была о привязанности, а так как он еще не видел римлян, то и призывает в свидетели не кого‑либо из людей, но Испытующего сердца. Сказав: «люблю вас », он представил в доказательство то, что всегда молится и желает придти к ним, но так как и это для них не было ясно, он прибегает к достоверному свидетельству. Может ли кто‑нибудь из нас похвалиться, что, молясь дома, вспоминает обо всех членах Церкви? Не думаю. Но Павел не за один город, а за целую вселенную приносил молитвы Богу и притом не раз, два или три, а непрестанно. А непрестанно носить кого‑нибудь в памяти невозможно, не имея великой любви. Пойми отсюда, какой привязанности и любви свойственно иметь в молитвах и иметь непрестанно. А когда Павел говорит: «Которому служу духом моим в благовествовании Сына Его », этим он показывает нам вместе и благодать Божью и свое смиренномудрие, - благодать Божью в том, что ему поручено такое дело, а свое смиренномудрие в том, что он приписывает все не своему прилежанию, но помощи Духа. Упоминание же о благовествовании указывает на один из видов служения. Ведь существует много различных способов служения вообще, а равно и служения Богу. Как при (земных) царях все подчинены одному государю, хотя не все одинаково служат, но служба одного состоит в начальстве над войском, другого в управлении городами, а иного в хранении денег в казне, так и в делах духовных - один служит и работает Богу тем, что верует и хорошо устраивает свою жизнь, другой тем, что принял на себя попечение о странниках, а иной тем, что взял на себя ходатайство за нуждающихся. Подобным образом, и у самих апостолов Стефан и окружавшие его служили Богу предстательством за вдовиц, а иные служили учением слова, каков был и Павел, служивший Богу проповедью евангелия. Таков был род его служения и на это он был поставлен. Потому он не только призывает в свидетели Бога, но и говорит о том, что ему было вверено, показывая, что если бы он не получил столь великого полномочия, то ложно не призвал бы в свидетели Доверившего. Вместе с тем Павел желает показать и то, что любовь его к римлянам и попечение о них необходимы. Чтобы не сказали: «ты кто и откуда и почему говоришь, что заботишься о таком обширном и царственнейшем городе»? - апостол и доказывает, что для него эта забота необходима, потому что на него возложен такой род служения - проповедовать евангелие. А тот, кому поручено такое дело, имеет необходимость всегда содержать в мыслях намеревающихся принять слово. Кроме того, словами: «духом моим » апостол указывает и на другое, именно на то, что служение его Богу гораздо выше эллинского (языческого) и иудейского. Служение эллинское есть ложное и плотское, а иудейское, хотя и истинное, но также плотское; служение же Церкви противоположно, и несравненно выше иудейского, потому что наше служение Богу совершается не при посредстве овец, тельцов, дыма и курения, но через душу духовную, что именно и изобразил Христос, сказав: «Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине » (Ин. 4:24). «В благовествование Сына Его ». Сказав выше, что благовестие принадлежит Отцу, апостол приписывает его здесь и Сыну: так безразлично говорится об Отце и Сыне. По блаженному евангельскому изречению апостол знал, что то, что свойственно Отцу, принадлежит Сыну, а свойственное Сыну принадлежит и Отцу. «Все Мое », говорит (Христос), «Твое, и Твое Мое » (Ин. 17:10). «Непрестанно вспоминаю о вас всегда в молитвах моих » (Рим. 1:9‑10). Такова истинная любовь. И мне кажется, что апостол говорит все об одном, хотя и употребляет здесь четыре выражения, именно: вспоминает, вспоминает непрестанно, вспоминает в молитвах, вспоминает в молитвах о важных делах. «В молитвах моих, чтобы воля Божья когда‑нибудь благопоспешила мне придти к вам » (Рим. 1:10). Замечаешь ли ты, что апостол горит сильным желанием увидеть римлян и не решается на это против воли Божьей, но желание свое умеряет страхом Божьим? Он любил их и стремился к ним, но, однако же, и в то время, когда любил, не захотел увидеться с ними против воли Божьей. Такова истинная любовь, а не та, которая у нас, нарушающих и тот и другой закон любви. Мы или никого не любим, или если любим, то против воли Божьей, делая то и другое вопреки божественному закону. Тяжело слышать это, но еще тяжелее совершать.

3. Когда же, спросишь, мы любим против воли Божьей? Всякий раз, как не обращаем внимания на Христа, томимого голодом, а детям, друзьям, родным даем более чем, сколько им нужно. Но нужно ли и продолжать слово? Каждый из нас, если испытает совесть свою, найдет, что это бывает у него во многих случаях. Не таков был блаженный Павел, который умел любить, и любить, как должно и как приличествовало, и который, превосходя всех в любви, не переступал ее границ. Итак, смотри, как обильно он был преисполнен тем и другим - и страхом Божьим, и любовью к римлянам. Его сильная любовь выражалась в том, что он непрестанно молился, молился даже, и тогда, когда не получал просимого; а постоянное благочестие проявлялось в том, что он, имея любовь, не переставал быть покорным мановению Божьему. Некогда Павел трижды просил Господа и не только не получил просимого, но, и не получив, счел за великую милость то, что не был услышан: так он во всем взирал на Бога. Теперь же хотя и получил (просимое), но не в то время, когда просил, а после, и нисколько этим не огорчился. Говорю же я это для того, чтобы и нам не скорбеть, когда мы не бываем, услышаны, или же бываем услышаны позже. Ведь мы не лучше Павла, который то и другое признает за милость, и - совершенно справедливо. Однажды отдав себя всеуправляющей руке, он подчинялся ей с такой покорностью, как глина горшечнику, и следовал туда, куда вел Бог. Апостол, сказав, что он молился о том, чтобы увидеться с римлянами, упоминает далее и о причине своего желания. Что же это за причина? «Преподать вам некое дарование духовное к утверждению вашему » (Рим. 1:11). Значит, он предпринимал путешествие не просто, не так, как многие ныне совершают путешествие без цели и нужды, но его побуждали дела необходимые и важные, хотя он и не хочет сказать об этом ясно, а только намекает. Он не сказал: иду научить вас, наставить в вере, восполнить недостающее; но говорит: «преподать вам некое дарование », давая тем знать, что не свое им подает, а передает то, что сам получил. И при этом выражается опять смиренно - «некое ». Подам нечто малое, говорит он, и соразмерное со своими силами. В чем же состоит то малое, что он намерен передать теперь? Это есть, говорит апостол, нечто служащее, «к утверждению вашему ».

Значит, от благодати зависит и то, чтобы стоять твердо, а не колебаться. А когда услышишь о благодати, не подумай, что будет отвергнута награда за произволение. Упоминая о благодати, апостол не труд выбора унижает, а отсекает кичливость высокомерия. Итак, не ослабевай (духом) оттого, что Павел назвал это «дарованием » благодати. Вследствие великой признательности к Богу, он обыкновенно и добрые дела называл дарованием благодати, потому что и для них нужна нам большая помощь свыше. Сказав же - «к утверждению вашему », он скрытным образом показал, что римляне нуждаются в большем исправлении. То, что он хочет сказать им, состоит в следующем: с давнего времени я желал и просил (Бога) увидеть вас не для чего‑либо другого, но для того, чтобы укрепить вас, утвердить и прочно водрузить в страхе Божьем, чтобы вы никогда не колебались. Но он не сказал именно так, потому что мог бы огорчить римлян, а на то же самое намекает в других словах и слегка, выражая это в словах: «к утверждению вашему ». Затем, так как и это было сказано очень сильно, то смотри, как апостол смягчает слова свои пояснением. Римляне могли сказать: «так что же? Неужели мы колеблемся, кружимся и имеем нужду в твоем слове, чтобы стать твердо»? Апостол заранее устраняет это возражение, говоря так: «утешиться с вами верой общей, вашей и моей » (Рим. 1:12). Он как бы говорил этим следующее: не подозревайте, что я сказал это для обвинения вас: не с таким намерением сказаны слова мои. А что же хотел я выразить? Вы, будучи окружены со всех сторон гонителями, потерпели много притеснений; потому я пожелал увидеть вас, чтобы утешить, или, лучше сказать, не только утешить вас, но и самому получить утешение.

4. Заметь мудрость учителя. Он сказал: «к утверждению вашему », но, зная, что такое выражение для учеников тяжело и сильно, присовокупляет - к утешению вашему. Но и это опять тяжело, хотя не столько, конечно, как первое, однако же, все еще тяжело. Потому он опять умеряет силу слов своих, всячески смягчая речь и делая ее приятной. Он не просто сказал: утешиться, а: «утешиться с вами »; но и этим не удовольствовался, а употребляет другое и более приятное выражение, сказав: «верой общей, вашей и моей ». Какое смиренномудрие! Он ясно выразил, что сам имеет в них нужду, а не они только в нем, и учеников возвел на степень учителей, не пожелав оставить себе никакого преимущества, но показав полную с ними равночестность. В этом, говорит он, заключается общая наша польза: и я имею нужду в вашем утешении, и вы в моем. А как же это бывает? «Верой общей, вашей и моей ». Как в том случае, если кто‑нибудь соединяет много светильников, возжигает яркое пламя, так обыкновенно бывает и с верующими. Всякий раз, как мы разделены между собой, тогда, конечно, бываем слабее духом. А когда, увидев друг друга, взаимно себя поддерживаем, тогда получаем большое утешение. Не суди об этом по настоящему времени, когда, по благодати Божьей, и в селе, и в городе, и в самой пустыне существуют многочисленные сонмы верных, а всякое нечестие изгнано; но помысли о том времени, когда было приятно и учителю увидеть учеников и братьям встретиться с братьями, пришедшими из другого города. Чтобы сделать сказанное более ясным, приведу пример. Если бы как‑нибудь случилось (чего да не будет), что мы, будучи уведены в землю персов, или скифов, или других варваров, были рассеяны в тамошних городах по двое и по трое, а потом вдруг увидели бы кого‑нибудь прибывшего отсюда, то представь себе, какое великое утешение мы получили бы. Разве вы не видели, как заключенные в темницах, увидевшись с кем‑нибудь из родственников, вскакивают и прыгают от радости? И не дивись, если тогдашние времена сравню с пленом или темницей. Тогда христиане терпели гораздо большие бедствия: рассеянные и гонимые они жили в голоде и среди войн, трепетали ежедневной смерти, не смели положиться на друзей, домашних, родных, в целом мире были как странниками, а лучше сказать, больше переносили трудностей, чем живущие на чужой стороне. Потому‑то апостол говорит: «к утверждению вашему », и «утешиться с вами общей верой ». Но он говорит это не в том смысле, будто сам нуждался в их содействии, - нет. В чем мог нуждаться тот, кто был столпом церкви, крепче железа и камня, духовным адамантом, у которого было достаточно сил для проповеди в многочисленных городах? Но, чтобы не выразиться резко и не причинить сильной укоризны, он и прибавил, что и сам имеет нужду в утешении римлян. Если же кто‑нибудь скажет, что здесь видны утешение и радость апостола, вследствие приращения в римлянах веры, и что в этом Павел имел нужду, тот не погрешит в таком изъяснении слов его. Итак, если ты (могли сказать апостолу) желаешь, молишься, надеешься насладиться утешением и преподать его, то, что препятствует тебе придти? Разрешая такое сомнение, Павел присовокупил: «не хочу, братья, оставить вас в неведении, что я многократно намеревался придти к вам, но встречал препятствия даже доныне » (Рим. 1:13). Обрати внимание на степень рабского послушания и на пример великой признательности. Апостол говорит только, что у него были препятствия, но какие именно - об этом не говорит. Ведь он не исследует повелений Владыки, а только повинуется им, хотя другим и естественно было недоумевать, почему Бог столь знаменитому и обширному городу, на который обращены были взоры целой вселенной, препятствовал так долго пользоваться столь великим, как Павел, учителем. Кто овладел главным городом, тот легко нападает и на подданных, а кто миновал столицу и покоряет сперва подданных, тот оставляет без внимания самое главное. Впрочем, апостол не рассуждает ни о чем подобном, а предается непостижимому Промыслу, обнаруживая в этом благонастроенность души своей и научая всех нас никогда не испытывать Бога о причинах дел, хотя бы и казалось, что события смущают многих. Господину свойственно только повелевать, а рабам повиноваться. Поэтому Павел и говорит, что у него были препятствия, но какие именно - не упоминает. Я сам не знаю, говорит он. Не спрашивай же и ты о намерении и воле Божьей. «Изделие скажет ли сделавшему его: зачем ты меня так сделал? » (Рим. 9:20) И скажи мне: для чего ты стараешься узнать? Разве ты не знаешь, что Бог обо всем печется, что Он премудр и ничего не делает без цели и напрасно, что Он любит тебя больше родителей и несравненно превосходит отца любовью и мать заботливостью? Итак, не спрашивай больше, не простирайся далее, и - этого достаточно для твоего успокоения, тем более что положение римлян и тогда было устроено премудро. Если же ты не знаешь, каким именно способом, то не беспокойся: ведь это наиболее и свойственно вере - признавать разум Промысла, не зная способов домостроительства Божьего.

5. Итак, Павел достиг того, о чем заботился. Чего же именно? Он доказал, что не по нерадению о римлянах он не приходил к ним, но потому, что у него были препятствия, хотя он и сильно желал придти. Отклонив же от себя нарекание в беспечности и убедив, что не менее их желал увидеть, он приводит и другие доказательства любви своей. При всех препятствиях, говорит он, я не переставал домогаться, и хотя, при всех стремлениях, постоянно встречал препятствия, я, однако же, никогда не оставлял своего намерения, а в тоже время не противился воле Божьей и сохранял любовь. Тем, что был расположен придти и не отказывался (от своего намерения), апостол доказал усердие к римлянам, а тем, что был задерживаем и не противился, он обнаружил всецелую любовь свою к Богу. «» (Рим. 1:13). Хотя выше апостол и сказал о причине своего желания и представил ее подобающим для себя образом, однако же, и здесь причину эту приводит вновь, вполне устраняя подозрение римлян. Так как Рим был знаменитый город, единственный повсюду - на суше и на море, то одно только желание обозреть его было для многих поводом к путешествию; чтобы и о Павле не подумали чего‑либо подобного и не стали подозревать, будто он хочет побывать там единственно в намерении похвалиться своим общением с римлянами, он неоднократно и указывает причину своего желания. И хотя выше сказал: я весьма желал видеть вас, чтобы подать вам некоторый духовный дар, здесь он говорит еще яснее: «чтобы иметь некий плод и у вас, как и у прочих народов ». Властителей апостол поставил наравне с подвластными и, несмотря на тысячи трофеев, на победы и знаменитость государственных сановников, поместил их на ряду с варварами. И весьма справедливо. Где благородство веры, там нет ни варвара, ни эллина, ни чужеземца, ни гражданина, но все стоят на одной степени чести.

Заметь же и в этом скромность Павла. Он не сказал: приду научить, наставить в вере, но - что? «Чтобы иметь некий плод и у вас ». Не просто - «плод », но - «некий плод ». Опять ограничивает все относящееся к себе, как и выше говорит: «некое подам ». Потом апостол, как и прежде, ограничивает и их, присовокупляя: «как и у прочих народов ». В виду того, что вы богаты и имеете у себя больше других, не подумайте, что в отношении остальных я показываю меньше старания; ведь мы ищем не богатых, а верующих. Где ныне греческие мудрецы, которые, нося длинные бороды и закутавшись в плащи, были проникнуты чрезмерной гордостью? И Грецию, и всю варварскую страну покорил скинотворец. Поставляемый среди языческих мудрецов в образец и превозносимый Платон три раза приходил в Сицилию со своими пышными словами и блистательной славой и не только не преодолел и одного тирана, но так несчастно окончил свое дело, что потерял даже и самую свободу. А этот скинотворец обошел не одну Сицилию или Италию, а целую вселенную, и во время проповеди не оставлял ремесла, но и тогда сшивал кожи и управлял мастерской. И это нисколько не соблазняло знаменитых римлян, - как и вполне естественно. Учителей обыкновенно делают презренными не ремесла и занятия, но ложь и вымышленные учения. Потому, конечно, их впоследствии осмеивали и афиняне; а Павла со вниманием слушали и варвары, и невежественные, и необразованные. Ведь проповедь предлагается для всех вообще; она не знает ни различия в достоинстве, ни преимущества народа и ничего тому подобного. Она требует одной веры, а не рассудочных доказательств. Потому она особенно и достойна удивления, что не только полезна и спасительна, но и удобна, весьма легка и для всех доступна. В этом преимущественно и заключается действие Промысла Божия, что Бог предлагает дары Свои всем без различия. Как Он распорядился солнцем, луной, сушей, морем и тому подобным, не уделив большей их доли богатым и мудрым, а меньшей бедным, но, предоставив всем пользоваться в равной мере, - так Он устроил и с проповедью, и даже гораздо в большей степени, насколько проповедь необходимее всего указанного выше. Потому и Павел неоднократно повторяет: «всем народам ». Потом апостол, показывая римлянам, что он никакой милости им не делает, но исполняет повеление Господа, и научая их воздать благодарение Богу всяческих, говорит: «я должен и Еллинам и варварам, мудрецам и невеждам » (Рим. 1:14). Он писал об этом и в послании к Коринфянам. А говорит он это, приписывая все Богу. «Я готов благовествовать и вам, находящимся в Риме » (Рим. 1:15).

6. О, благородная душа! Приняв на себя дело, исполненное столь многих опасностей, - морское путешествие, искушения, наветы, нападения (а намеревающемуся проповедовать в таком городе, где владычествовало нечестие, естественно было потерпеть бури искушений; действительно, апостол и жизнь окончил в этом городе, где был обезглавлен тогдашним властителем), - Павел, однако, ожидая перенести столь много бедствий, не сделался вследствие этого более нерешительным, но спешил, скорбел и был исполнен усердия. Потому и говорит: «итак, что до меня, я готов благовествовать и вам, находящимся в Риме. Ибо я не стыжусь благовествования Христова » (Рим. 1:15‑16). Что ты говоришь, Павел? Тогда как надлежало бы сказать: хвалюсь, величаюсь, превозношусь, ты не говоришь этого, но нечто меньшее, именно, что ты не стыдишься, как мы обыкновенно отзываемся о чем‑нибудь не очень важном. Итак, что значат эти слова? Почему апостол так выражается, хотя благовествованием дорожил больше, чем небом? Так, в послании к Галатам он говорил: «а я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа » (Гал. 6:14). Почему же здесь не говорит: хвалюсь, но сказал: не «стыжусь »? Римляне были слишком преданы мирским занятиям вследствие своего богатства, власти, побед и ради собственных царей, которых они считали равными богам, даже так и называли их, и поэтому угождали им храмами, жертвенниками и жертвами. Так как они были весьма надменны, а Павел должен был проповедовать Иисуса, называемого сыном плотника, воспитавшегося в Иудее, в доме незнатной женщины, не имевшего при Себе оруженосцев, не окруженного богатством, но умершего вместе с злодеями, как преступник, и претерпевшего много и другого бесславного, то римлянам, которые еще не знали неизреченных и великих тайн, естественно было всего этого стыдиться. Потому апостол и говорит: не «стыжусь », научая и их пока не стыдиться, так как знал, что как только они усовершенствуются в этом, скоро пойдут дальше и будут хвалиться. Потому и ты, услышав вопрос: «поклоняешься ли ты Распятому?» - не стыдись, не потупляй очей, но хвались и величайся и со смелым взором, с открытым челом подтверди свое исповедание. И если опять спросят: «неужели ты поклоняешься Распятому?» - опять отвечай: да, и не прелюбодею, не отцеубийце, не детоубийце (а таковы у язычников все боги), но крестом победившему демонов и уничтожившему тысячи их чародейств. Крест для нас есть дело неизреченного человеколюбия, символ великого попечения. Затем, так как они (языческие философы), будучи проникнуты внешней мудростью, сильно этим гордятся и хвалятся своим витийством, то я, говорит о себе Павел, навсегда отказавшись от рассудочных доказательств, иду проповедовать Крест и не стыжусь этого. «Сила Божья к спасению » (Рим. 1:16). А так как эта сила Божья бывает и в наказание (ведь, когда Бог наказал египтян, то сказал: сия есть сила моя великая), и в погибель [как и сказано: «бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне » (Мф. 10:28)], то апостол, вследствие этого, и говорит: иду к вам не с такой силой, несу не казни и мщение, но то, что служит к спасению. Как же так? Разве евангелие не возвещало и о наказании - о геенне, о тьме внешней, о черве ядовитом? Ведь мы узнали об этом не из какого‑либо другого источника, но из евангелия. Как же апостол говорит о нем: «Сила Божья к спасению »? Но выслушай и следующее: «всякому верующему, во‑первых, Иудею, потом и Еллину » (Рим. 1:16). Не просто всем, но принимающим. Хотя бы ты был эллин и прошел всю порочность, хотя бы ты был скиф или варвар, даже настоящий зверь, хотя бы ты был исполнен всякого неразумия, обременен тяжестью бесчисленных грехов, но одновременно с тем, как принял слово крестное и крестился, ты загладил - все это. Почему же апостол говорит здесь: «во‑первых, Иудею, потом и Еллину »? Что означает это различие? Ведь он сам много раз говорил, что обрезание есть ничто, ни необрезание: как же теперь разделяет, ставя иудея выше эллина? Что это значит? Конечно, не то, что первый больше получает благодати потому только, что он первый, так как тот же самый дар дается и иудею и язычнику; но слово «во‑первых » употреблено только для обозначения порядка. Иудей не имеет преимущества получить оправдание в большей степени, а только удостоен получить его прежде. Так и просвещаемые (вы, посвященные в таинства, знаете, о чем я говорю) все приступают к крещению, но не все в одно время, а один бывает первым, другой вторым; но, конечно, первый получает не больше второго, а второй не больше следующего за ним, но всем подается одно и то же. Итак, словом «во‑первых » здесь выражается первенство в порядке речи, а не какое‑либо преимущество в благодати. Далее апостол, сказав: «в спасение », опять возвеличивает дар, показывая, что он не ограничивается настоящим, но простирается и в будущее. Это он выразил словами: «в нем открывается правда Божья от веры в веру, как написано: праведный верой жив будет » (Рим. 1:17). Итак, сделавшийся праведным «будет жив » не в настоящей только жизни, но и в будущей. Но не это только здесь подразумевает апостол, а и другое вместе с этим, именно - блеск и славу таковой жизни (праведника). Так как возможно спастись и со стыдом для себя (как, например, спасаются многие из освобождаемых от наказания по царской милости), то, чтобы ты, услышав о спасении, не стал предполагать того же, апостол и прибавил - «о правде », и правде не твоей, но Божьей, намекая при этом на ее обилие и доступность. Не трудами и потом ты заслуживаешь ее, а получаешь даром свыше, принося со своей стороны только одно - веру. Потом, так как казалось невероятным учение о том, что прелюбодей, сластолюбец, гробокопатель и чародей вдруг не только освобождаются от наказания, но становятся праведными и оправдываются правдой свыше, то апостол подтверждает эту мысль ветхим заветом. И, прежде всего, в кратком изречении он открывает беспредельное море событий для способного обнять его взором. Сказав: «от веры в веру », апостол обратил внимание слушателя на ветхозаветное домостроительство Божье, которое он с великой мудростью изображает в послании к Евреям, и показывает, что тогда таким же образом оправдывались и праведники и грешники, вследствие чего и упомянул как о Раави, так и об Аврааме. А здесь, только намекнув на то же самое (так как спешил перейти скорее к другому рассуждению), апостол опять подтверждает свою мысль пророками и выводит на середину Аввакума, который взывает и говорит, что желающему жить не иначе возможно быть живым, как через веру. Беседуя о будущей жизни, он говорит: «праведный своей верой жив будет » (Авв. 2:4). Так как то, что дарует Бог, превосходит всякую мысль, то вера по справедливости для нас необходима. «Надменный человек, как бродящее вино, не успокаивается » (Авв. 2:5). Пусть еретики услышат этот духовный голос. Они должны понять, что природа рассудочных доводов подобна лабиринту и грифам, нигде не имеет никакого конца, не позволяет мысли утвердиться на основании и ведет начало от кичливости. Ведь те, которые стыдятся допустить веру и показать, что они не знают небесного, ввергают себя в прах бесчисленных помыслов. Но, жалкий и бедный человек, достойный непрестанных слез, ведь если кто‑нибудь спросит тебя: «как произошло небо или земля»? даже - что уже говорить о небе и земле - если спросят только тебя: «как сам ты родился, как воспитан и вырос»? - ты, конечно, не стыдишься своего незнания; а когда бывает речь о Единородном, то ты, считая недостойным себя не знать всего, неужели вследствие стыда ввергнешь себя в бездну погибели? Но ведь любовь к спору и безвременное любопытство есть дело недостойное. И зачем мне говорит о догматах? От самой поврежденности настоящей жизни мы освободились не иначе, как через веру. Верой просияли все доселе жившие, Авраам, Исаак, Иаков; верой спаслась блудница, как в ветхом, так и в новом завете. Ведь сказано: «верой Раав блудница, с миром приняв соглядатаев, не погибла с неверными » (Евр. 11:31). Она не стала рассуждать: как эти пленники, беглецы и изгнанники, ведущие кочевую жизнь, могут овладеть нашим городом, который защищен стенами и богинями? Если бы она стала так размышлять, то погубила бы и себя и их, как действительно и погибли предшественники спасенных Раавью. Те, увидев людей великорослых и сильных, стали изыскивать средства, как победить их, и все погибли без войны и сражения. Видишь ли, какова бездна неверия и какова стена веры? Неверие довело до погибели бесчисленное множество людей, а вера не только спасла жену блудницу, но и сделала ее покровительницей столь великого народа.

Итак, зная это и другое большее, никогда не будем испытывать Бога относительно причины событий, но без исследования и излишней пытливости станем принимать все, что бы Он ни повелел, хотя бы Его повеление и казалось несообразным с точки зрения человеческих размышлений. Скажи мне, в самом деле, что может представляться более несообразным, как то, чтобы сам отец умертвил единственного и возлюбленного своего сына? Однако же, праведник, получив такое приказание, не стал рассуждать об этом, а принял повеление только по достоинству приказавшего и повиновался. Но другой, получив от Бога повеление бить пророка и считая его несообразным, задумался над этим делом, а не просто послушался, и за это был наказан смертно, а бивший угодил Богу (3 Цар. 20:35). И Саул, против воли Божьей спасший жизнь людям, был низложен с престола и подвергся жестокому наказанию. Можно найти и многие другие примеры, которые все научают нас никогда не изведывать причины повелений Божьих, а только не противиться и повиноваться им. Если же опасно любопытствовать относительно того, что Бог повелел, и если испытующих ожидает крайнее наказание, то какое оправдание некогда будут иметь те, которые судят о предметах более непостижимых и страшных, например: каким образом Отец родил Сына? Какова Его сущность? Итак, зная это, со всем благоволением примем матерь всех благ - веру, чтобы нам, как плывущим в спокойной гавани, соблюсти правильное учение и, направляя жизнь свою со всей безопасностью, достигнуть и благ вечных, благодатно и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу и Святому Духу слава, держава, честь и поклонение во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 3

«Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою» (Рим. 1:18).

Заблуждения многоразличны, истина одна. - Сама природа проповедует Творца. - Против языческих философов. - Обиды бывают полезны переносящему их терпеливо.

1. Заметь благоразумие Павла, как он, начавши с более приятного, обращает речь к более страшному. Сказавши, что Евангелие есть причина спасения и жизни, сила Божия, что оно способно совершить спасение и оправдание, он говорит теперь то, что может устрашить даже невнимательных. Обыкновенно большая часть людей привлекается к добродетели не столько обещанием благ, сколько страхом скорбей; но апостол склоняет римлян и тем, и другим. Так и Бог не только обещает царство, но и угрожает геенною; и пророки таким же образом проповедовали иудеям, всегда присоединяя к благам и наказания. По той же причине и Павел разнообразит речь, и не без основания, но сперва предлагает приятное, а потом печальное, показывая, что первое есть дело предваряющей воли Божией, а последнее зависит от порочной жизни нерадивых. Так и пророк прежде упоминает о благах, говоря: «Если захотите и послушаетесь, то будете вкушать блага земли; если же отречетесь и будете упорствовать, то меч пожрет вас » (Ис. 1:19‑20). В таком же порядке и Павел располагает здесь свою речь. Смотри, говорит он, Христос пришел и принес прощение, оправдание и жизнь, но дарует это не просто, а при посредстве Креста. Но самое важное и удивительное здесь не то, что Он только даровал нам это, но то, что Он так много пострадал. Потому, если вы надменно поступите с дарами, то подвергнетесь бедствиям. И заметь, как апостол возвышает речь: «Ибо открывается , - говорит он, - гнев Божий с неба ». Откуда это видно? Если такой вопрос предложит верующий, то мы представим ему изречение Христа; а если бы спросил неверный и эллин, то сам Павел заграждает ему уста тем, что говорит впоследствии о суде Божием, приводя непререкаемое доказательство из событий, совершившихся с язычниками. И что всего удивительнее, - апостол доказывает, что противящиеся истине сами подтверждают учение истины тем, что делают и говорят каждый день. Но об этом скажем после, а теперь займемся настоящим предметом. «Ибо открывается гнев Божий с неба ». Конечно, и в настоящей жизни часто это бывает, например, (гнев Божий открывается) в голоде, язвах и войнах, когда наказывается или каждый в отдельности, или все вместе. Что же тогда произойдет чрезвычайного? То, что наказание будет большее, общее и другого рода; ведь то, что бывает ныне, служит к исправлению, а то, что случится тогда, будет наказанием. Указывая именно на это, Павел и сказал, что ныне «наказываемся …, чтобы не быть осужденными с миром » (1 Кор. 11:32). Ныне многим кажется, что многое совершается не вследствие гнева свыше, но по причине человеческой неприязни, но тогда, когда Судия, сидя на страшном престоле, повелит одних ввергнуть в пещь, других - в тьму внешнюю, а иных осудит на другие неизбежные и нестерпимые муки, тогда будет ясно, что наказание от Бога. И ради чего апостол не сказал так ясно, что, например, Сын Божий придет с тьмами ангелов и потребует отчета у каждого, но говорит: «Открывается гнев Божий »? Слушатели были еще из новообращенных, потому апостол сначала привлекает их тем, что они и сами признавали. Притом, мне кажется, что это было обращено к язычникам; вследствие этого апостол начинает с общих понятий, а после ведет речь и о суде Христовом. «На всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою ». Здесь апостол показывает, что пути нечестия многочисленны, а путь истины один, так как заблуждение есть нечто разнообразное, многовидное и смешанное, а истина одна. Сказав об учении, апостол говорит и о жизни, упомянув о неправде людей. И неправда бывает разная: одна касается имущества, когда кто‑нибудь обижает в этом своего ближнего, другая - жен, когда кто‑нибудь, оставив свою жену, расторгает брак другого. Павел называет это лихоимством, говоря: «Чтобы … не поступали с братом своим противозаконно и корыстолюбиво » (1 Фес. 4:6). Иные опять, вместо жены и имения, похищают честь ближнего; и это также неправда, ибо «доброе имя лучше большого богатства » (Притч. 22:1). Хотя некоторые утверждают, что у Павла это сказано об учении, но, однако, нет препятствия относить его слова и к тому, и другому (т. е. и к учению, и к жизни). А что значит - «подавляющих истину неправдою », узнай из последующего. «Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им » (Рим. 1:19). Но язычники эту славу приписали деревьям и камням.

2. Подобно как тот, кому была вверена царская казна и приказано истратить ее для славы царя, а он издерживает ее на злодеев, блудниц и чародеев, пышно содержа их на царские деньги, наказывается, как весьма тяжко оскорбивший царя, - так и язычники, получивши ведение о Боге и славе Его, а потом приписавши его идолам, «подавляющих истину неправдою », и, по собственной вине, оскорбили знание, воспользовавшись им не так, как следовало. Теперь ясны ли для вас слова апостола, или нужно еще пояснить их? Может быть, необходимо опять повторить. Так что же значит сказанное апостолом? Бог ведение о Себе вложил людям с самого начала; но язычники, приложив свое знание о Боге к деревьям и камням, оскорбили истину по собственной вине, так как сама истина пребывает неизменною и имеет славу непоколебимую. А из чего видно, Павел, что Бог и язычникам дал это знание? Из того, отвечает апостол, что, «что можно знать о Боге …, потому что Бог явил им ». Но это - изъяснение, а не доказательство. Ты же докажи мне и убеди, что знание о Боге открыто было язычникам, но они самовольно уклонились от него. Как же оно было им открыто? Разве им голос раздался с неба? Нет, но Бог сделал то, что больше голоса могло привлечь их внимание, именно - Он поставил пред ними свое творение, которое, при посредстве одного созерцания красоты всего видимого, научало и мудреца, и необразованного, и скота, и варвара возноситься мыслию к Богу. Потому апостол говорит: «Ибо невидимое Его …, от создания мира через рассматривание творений видимы » (ст. 20). Тоже подтверждает и пророк: «Небеса проповедуют славу Божию » (Пс. 18:2). Что скажут язычники в день суда? Мы не знали Тебя? Но разве вы не слышали голоса неба, воспринимаемого взором, и стройной во всем гармонии, звучащей громогласнее трубы? Разве вы не заметили законов дня и ночи, всегда остающихся неизменными, твердого и непоколебимого порядка зимы, весны и остальных времен года, величия моря во время великой бури и среди волнений? Неужели вы не заметили, что все пребывает в порядке и своею красотою и величием возвещает Творца? Это самое и даже больше этого Павел выразил в следующих словах: «Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны » (ст. 20). Конечно, не для этого Бог сотворил мир, хотя это и случилось. Он предложил людям этот урок не для того, чтобы лишить их оправдания, но для того, чтобы они познали Его; оказавшись же неблагодарными, люди сами лишили себя всякой защиты. Затем, показывая, каким образом язычники оказались лишенными оправдания, апостол говорит: «Но как они, познав Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили » (ст. 21). Весьма велико и одно это прегрешение, но вторая их вина состояла в том, что они поклонялись идолам, что осуждал еще Иеремия, говоря: «Два зла сделал народ Мой: Меня, источник воды живой, оставили, и высекли себе водоемы разбитые » (Иер. 2:13). Далее доказательством того, что язычники знали Бога и не воспользовались этим знанием, как должно, апостол выставляет то, что они признавали многих богов, почему и прибавил: «Но как они, познав Бога, не прославили Его ». Он указывает и причину, вследствие которой они впали в такое безумие. Какая же это причина? Та, что они во всем положились на свои помышления. Впрочем, апостол не так сказал, а гораздо выразительнее. «Осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце » (Рим. 1:21). Подобно тому, как, если кто‑нибудь в безлунную ночь решается идти неизвестною дорогою, или плыть по морю, тот не только не достигает цели, но скоро погибает; так и язычники, решившись идти путем, ведущим к небу, лишили самих себя света, а затем, предавшись взамен света тьме умствований, стали искать бестелесного в телах и неописуемого в образах, и таким образом подверглись ужаснейшему крушению. Кроме указанной причины их заблуждения, Павел приводит и другую: «Называя себя мудрыми, обезумели » (ст. 22). Много о себе думая и не пожелавши идти путем, какой предписан им Богом, они погрязли в помыслах неразумия. Затем, указывая и изображая гибель язычников, насколько она была ужасна и лишена всякого оправдания, апостол говорит: «И славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся » (ст. 23).

3. Первая вина язычников в том, что они не нашли Бога; вторая - в том, что не нашли, имея к тому большие и очевидные основания; третья - в том, что называли себя мудрыми; четвертая - в том, что не только не нашли, но и почитание, принадлежащее Богу, воздали демонам, камням и деревьям. В послании к Коринфянам Павел также обличает высокомерие язычников, но иначе, чем здесь. Там он поражает их крестом, говоря: «Потому что немудрое Божие премудрее человеков » (1 Кор. 1:25); а здесь он без всякого сравнения осмеивает языческую мудрость, доказывая, что она сама по себе есть глупость и одно обнаружение высокомерия. А чтобы ты знал, что язычники имели знание о Боге, но сами погубили его, Павел сказал: «изменили », так как изменяющий что‑нибудь изменяет с тою целью, чтобы иметь нечто другое. Язычники хотели найти нечто большее, но так как были любителями нововведений, то и не удержались в данных пределах, а потому лишились и прежнего. В этом и состояла вся эллинская мудрость. Потому они и восставали друг против друга, Аристотель восставал на Платона, стоики вооружались на Аристотеля и вообще, один был противником другого, так что не удивляться им нужно за их мудрость, а отвращаться и ненавидеть, потому что вследствие этого самого они и сделались неразумными. Если бы они не предались размышлениям, доказательствам и софизмам, то не потерпели бы того, что потерпели. Далее, продолжая обвинение, апостол осмеивает и все идолослужение язычников. Если вообще изменение славы Божией смешно, то изменение в такой большой степени - вне всякого оправдания. Размысли же, кому изменили язычники и чему воздали славу. О Боге надлежало думать, что Он Господь всего, что Он сотворил несущее, что Он обо всем промышляет и печется. В этом состоит слава Божия. К кому же приложили ее язычники? Не к людям, но «в образ, подобный тленному человеку ». Даже на этом не остановились, но снизошли до животных, а лучше сказать, до изображений их. И ты заметь мудрость Павла, как он представил две крайности: Бога, Который выше всего, и пресмыкающихся, которые ниже всего, или, лучше сказать, не пресмыкающихся, но подобия их, чтобы ясно показать несомненное безумие язычников. Познание, какое надлежало иметь о Существе, несравненно все превосходящем, они приложили к тому, что без сравнения ниже всего. Но, скажет кто‑нибудь, имеет ли это отношение к философам? Да, к ним преимущественно и относится все сказанное. Они имеют учителями египтян, которые изобрели это. Гордится этим и Платон, который и представлялся более почтенным, чем другие; и учитель его был привержен к тем же идолам, так как он, именно, приказал принести петуха в жертву Эскулапу. В язычестве можно было видеть изображения животных и пресмыкающихся, а также Аполлона и Диониса, почитаемых вместе с пресмыкающимися. А некоторые философы даже возвели на небо тельцов, скорпионов, драконов и всякую другую суету, так как диавол всеми мерами старался низвести людей до подобия пресмыкающихся и самым неразумным из всех тварям подчинить тех, которых Бог хотел возвести превыше неба. Не отсюда только, но и из другого можно видеть, что глава философов (Платон) виновен в указанном выше. Когда он сличает поэтов и говорит, что им нужно верить в их учении о Боге, так как они имеют точное знание, то в доказательство он представляет не более, как собрание басен, и утверждает, что смешные эти вымыслы нужно признавать истинными. «То и предал их Бог в похотях сердец их нечистоте, так что они сквернили сами свои тела » (Рим. 1:24). Здесь апостол показывает, что нечестие было причиною нарушения законов. А слово - «предал » здесь означает - попустил. Подобно тому как предводитель войска, оставив его и удалившись во время жаркого боя, предает воинов врагам, не чрез содействие свое, но тем, что лишает своей помощи, так и Бог, исполнив со Своей стороны все, оставил тех, которые не хотели принять Его повелений и первые от Него удалились. И рассуди: Бог предложил людям вместо учения мир, дал им разум и рассудок, способный понимать то, что должно. Но они ничем из этого не воспользовались для своего спасения и даже извратили то, что получили. Итак, что же надлежало делать? Неужели привлекать их силою и по неволе? Но это не значит делать их добродетельными. Оставалось предоставить их самим себе, что Бог и сделал, чтобы люди, посредством личного опыта узнавши все то, к чему они так сильно стремились, сами, наконец, бежали от позора. Ведь если какой‑либо царский сын, к бесчестию отца, пожелает быть с ворами, убийцами и грабителями гробниц и общество таких людей предпочтет отцовскому дому, то отец, конечно, оставит его, чтобы собственным опытом он мог убедиться в безмерном своем неразумии.

4. Но почему апостол не упомянул ни об одном ином грехе, например, об убийстве, любостяжании и других подобных, но упоминает только о невоздержании? Мне кажется, что он имеет в виду современных ему слушателей и тех, которые должны были получить его послание. «В похотях сердец их нечистоте, так что они сквернили сами свои тела ». Заметь, какое выразительное изречение. Язычники, говорит Павел, не имели нужды в других оскорбителях, но сами себе делали то, что им могли бы причинять враги. Потом, возвращаясь опять к причине, апостол говорит: «Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца » (ст. 25). Что особенно было смешно в язычестве, то апостол перечисляет по видам, а что представляется достойнее прочего, о том он говорит вообще, но посредством того и другого доказывает, что язычество есть служение твари. И заметь, как он выразил свою мысль. Не сказал просто: «служили твари », но прибавил: «вместо Творца »; такою прибавкою он увеличивает вину язычников и лишает их всякого извинения. «Который благословен во веки, аминь » (ст. 25). Но это нисколько не повредило славе Божией, говорит Павел, потому что Бог благословен во веки. Здесь апостол показывает, что Бог оставил язычников не потому, что мстил за Себя, так как Он ничего от этого не потерпел. Если язычники и оскорбляли Его, то Он не оскорблялся, слава Его не умалилась, но Он всегда пребывает благословен. Если и любомудрый человек часто может совсем не чувствовать оскорбления, то тем более Бог, Существо бессмертное и неизменяемое, слава непреходящая и неподвижная. Ведь и люди уподобляются Богу в этом отношении тогда, когда они нисколько не чувствуют обиды от тех, которые желают вредить им, когда они не оскорбляются наносимыми им обидами, не чувствуют ударов, когда их бьют, и насмешек, когда другие смеются над ними. Но возможно ли это? - спросит кто‑нибудь. Возможно, даже весьма возможно всякий раз, как ты не скорбишь по поводу случившегося. И как возможно, спросят, не скорбеть? А я спрашиваю: как можно скорбеть? Скажи мне? если бы тебя оскорбило собственное твое дитя, то неужели ты эту обиду счел бы за действительную обиду? Неужели ты стал бы скорбеть? Нет. А если бы ты стал обижаться, то не смешон ли ты тогда будешь? Будем и мы таким же образом относиться к ближнему, и тогда не потерпим ничего неприятного (ведь обижающие другого неразумнее детей); не будем требовать, чтобы нас не обижали, но, будучи обижены, перенесем обиду великодушно, так как в этом и состоит истинная честь. Почему же так? А потому, что в этом ты господин, а в том - другой. Разве ты видел, чтобы пораженный адамант сам ударил? Такова, ответишь ты, его природа. Но ведь и тебе, по доброй твоей воле, возможно сделаться таковым, каков он по природе. Что же? Разве ты не знаешь, что отроки не опалились в пещи, а Даниил во рве не потерпел никакого зла? И ныне это может случиться. И нас окружают львы, гнев и похоть, имеющие опасные зубы и растерзывающие всякого подвергшегося (их нападению). Будь же таким, как Даниил, и не позволяй этим страстям впиваться зубами тебе в душу. Но, скажешь, Даниилу во всем помогала благодать. Правда, но помогала потому, что ей предшествовала собственная его воля. Таким образом, если и мы пожелаем сделаться подобными ему, то благодать и ныне готова помогать. Как ни голодны звери, они не прикоснутся к твоему ребру. Если они устыдились тогда, когда увидели тело раба, то неужели не усмирятся теперь, когда увидят члены Христовы (а таковы мы - верующие)? Если же не усмиряются, то, конечно, по вине вверженных. Действительно, многие доставляют этим львам обильную пищу тем, что содержат блудниц, нарушают браки, мстят врагам, - поэтому и растерзываются прежде, чем достигнут дна (рва). Но не то случилось с Даниилом, не то будет и с нами, если мы пожелаем, а совершится нечто больше того, что было прежде с Даниилом.

Тогда львы не сделали вреда, а нам, если мы будем бодрствовать, обижающие принесут и пользу. Так, Павел сделался знаменитым от оскорбителей и злоумышленников, а Иов - вследствие многих болезней и ран, Иеремия - из‑за грязного рва, Ной - вследствие потопа, Авель - вследствие злоумышления, Моисей - по вине жаждавших крови иудеев, так и Елисей; так и каждый из великих тех мужей - все они получили блестящие венцы не за безмятежную и роскошную жизнь, но за скорби и искушения. Потому и Христос, ведая об этом способе прославления, говорил ученикам: «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир » (Ин. 16:33). Так что же, спросят: разве не многие также пали под тяжестью зол? Пали, но не от свойства искушений, а от собственного нерадения. Но Тот, Кто творит, «при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести » (1 Кор. 10:13), сам да поможет всем нам и да прострет руку, чтобы мы, торжественно прославленные, достигли вечных венцов, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу и Святому Духу слава, честь, держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 4

«Потому предал их Бог постыдным страстям: женщины их заменили естественное употребление противоестественным; подобно и мужчины, оставив естественное употребление женского пола, разжигались похотью друг на друга» (Рим. 1:26, 27).

Противоестественныя вожделения - самый тяжелый грех. - Дурное употребление богатства бедственно.

1. Итак, все страсти бесчестны, но особенно бесчестна безумная любовь к мужчинам, потому что душа страдает и унижается в этих грехах более, чем тело в болезнях. Смотри же, как апостол и здесь лишает язычников прощения, сказавши о женщинах подобно тому, как и об учении: «заменили естественное употребление ». Никто не может сказать, говорит он, что они дошли до этого, будучи лишены обыкновенного способа соития, и что предались столь необычайному неистовству потому, что не могли удовлетворить своей похоти, так как изменять возможно только то, что имеют, как апостол и сказал в речи об учении: «подавляющих истину неправдою ». Тоже самое опять, но несколько иначе, апостол сказал и о мужчинах: «оставив естественное употребление женского пола » . И у женщин, и у мужчин он равно отнимает возможность извинения, обвиняя их не только в том, что они имели наслаждение и, оставив то, что имели, обратились к иному, но и в том, что, презрев способ естественный, прибегли к противоестественному. Но противоестественное и более неудобно, и более неприятно, так что не может быть и названо удовольствием. Ведь истинное удовольствие сообразно с природою, а когда Бог оставляет, тогда все приходит в беспорядок. Вследствие этого у язычников не только учение было сатанинское, но и жизнь диавольская. И когда апостол беседовал об учении, то он указал на мир и человеческий разум, сказавши, что люди силою разумения, данного от Бога, и при посредстве всего видимого могли возвыситься до Творца, но не захотели этого и остались без оправдания. А здесь, вместо мира, он указал на удовольствие, сообразное с природою, которым они могли наслаждаться с большею свободою и с большею приятностью, освободившись от стыда. Но язычники не захотели этого и, оскорбивши самое естество, оказались вне всякого извинения. Бесчестнее же всего то, что и женщины стремятся к таким смешениям, которых им следовало бы стыдиться более мужчин. И здесь достойно удивления благоразумие Павла, как он, нападая на два противоположных дела, со всею точностью достиг своей цели. Ведь он хотел и выразиться благопристойно, и уязвить слушателя, но то и другое было невозможно: одно препятствовало другому. Выразившись благопристойно, нельзя было тронуть слушателя; а чтобы сильнее поразить его, необходимо было представить дело яснее во всей его наготе. Но разумная и святая душа Павла с точностью преодолела то и другое, усилив обвинение наименованием естества и воспользовавшись этим словом как бы некоторым покровом для благопристойности речи.

Итак, коснувшись сперва женщин, апостол обращает потом речь к мужчинам: «Подобно и мужчины, оставив естественное употребление женского пола ». Является доказательством крайней порчи то, когда развращены тот и другой пол, когда мужчина, поставленный быть наставником жены, и женщина, которой повелено быть помощницею мужа, поступают друг с другом, как враги. Заметь же, какие сильные выражения употребляет апостол. Не сказал, что они питали взаимную любовь и вожделение, но - «разжигались похотью друг на друга ». Замечаешь ли, что все произошло от преизбытка вожделения, которое не в силах оказалось остаться в собственных своих пределах? Все, преступающее законы, установленные Богом, питает вожделение к необычному и незаконному. Подобно тому, как многие, потерявши позыв к обыкновенной пище, нередко едят землю и мелкие камни, а другие, томясь сильною жаждою, часто пьют и грязную воду, - так и язычники вскипели этою противозаконною любовью. И если ты спросишь: откуда такая напряженность страсти? - отвечаю: оттого, что они были оставлены Богом. А отчего произошло это Божие оставление? От беззакония оставивших Бога. «Мужчины на мужчинах делая срам » (ст. 27).

2. Ты, услышавши (говорит апостол) о том, что они (язычники) разжигались, не подумай, что у них была одна только болезнь вожделения: все зависит преимущественно от беспечности, которая и разжигала страсти. Потому он не сказал - соблазнившись, или - впавши (Гал. 6:1), как выразился в другом месте, а как выразился? «Делая ». Они считали грех занятием не простым, но таким, которое совершали с ревностью. Не сказал также - вожделение, но - «срам » по преимуществу, потому что они посрамили естество и попрали законы. Смотри, какое большое замешательство произошло с той и другой стороны. Не только голова стала внизу, но и ноги вверху; люди сделались врагами себе самим и друг другу, так как открыли какую‑то жестокую брань, которая беззаконнее всякого междоусобия, - брань многоразличную и разнообразную. Они разделили ее на четыре вида, все суетные и преступные, так что эта борьба у них была не двойная и тройная, но в четырех видах. Рассуди сам. Двоим, разумею жену и мужа, надлежало составлять одно, как сказано: «будут одна плоть » (Быт. 2:24). А это вызывалось желанием общения, которое и соединяло оба пола друг с другом. Диавол, истребив эту взаимную склонность и давши ей иное направление, таким образом разделил между собою полы и, вопреки закону Божию, из одного целого сделал две части. Ведь Бог сказал: «будут одна плоть », но диавол единую плоть разделил на две. Вот первая брань. Опять, каждая из этих двух частей стала враждовать как сама с собою, так и друг против друга, потому что женщины стали наносить поругание не только мужчинам, но и женщинам, а мужчины восставали друг на друга и против женского пола, как обыкновенно и бывает в какой‑нибудь ночной битве. Видишь ли вторую и третью брань, четвертую и пятую? Но есть еще и иная: кроме сказанного, они восстали и на самую природу. Так как диавол видел, что самое вожделение больше всего соединяет полы, то и постарался разорвать этот союз, чтобы уничтожить человеческий род не только противозаконным расточением семени, но и взаимною борьбою и восстаниями. «И получая в самих себе должное возмездие за свое заблуждение » (Рим. 1:27). Смотри, как апостол опять переходит к источнику зла - нечестивому учению, и говорит, что «срам » был воздаянием за это беззаконие. И так как, говоря о геенне и наказании, апостол для людей нечестивых, избравших такую жизнь, показался бы не заслуживающим доверия и даже смешным, то он разъясняет, что в самом этом удовольствии заключается наказание. И не удивляйся тому, что они не чувствуют этого, но испытывают наслаждение: ведь и безумные и одержимые болезнью умопомешательства, много мучая самих себя и находясь в жалком положении, однако смеются и радуются своим делам, по поводу которых другие о них плачут. Но, мы не говорим, что вследствие этого они освобождены от наказания, напротив, потому самому они и находятся в ужаснейшем мучении, что сами не сознают своего положения. Не больным нужно судить о положении дел, а здоровым. Известно, что в древности такое дело считалось даже законным, а один языческий законодатель запретил рабам натирать себя маслом досуха и мужеложствовать, предоставив только свободным такое преимущество, а лучше сказать - такое студодеяние. И, вообще, язычники не считали это дело бесстыдным, но, как нечто почетное и более высокое, чем состояние рабов, предоставляли его лишь свободным. Так думал мудрейший народ афинский и великий из афинян Солон. Можно найти много и других философских сочинений, зараженных тою же болезнью. Однако же, вследствие этого, мы не назовем такого дела законным, а, напротив, - признаем жалкими и достойными многих слез тех людей, которые приняли этот закон. Что делают блудницы, тоже, а лучше сказать - более безобразное совершают и мужеложники. Смешение с блудницами, хотя беззаконно, но естественно, а мужеложство и противозаконно, и противоестественно. Если бы не было геенны и не угрожало наказание, то это было бы хуже всякого наказания. Если же они наслаждаются, то это говорит лишь об усилении наказания. Если бы я увидел, что бежит нагой человек, вымаравший все свое тело грязью, и не только не стыдится, но и хвалится этим, то я не стал бы радоваться вместе с ним, но больше его рыдал бы о нем, потому что он не чувствует стыда своего. Но, чтобы яснее представить вам поругание, выслушайте от меня и другой пример. Если бы кто‑нибудь уличил девицу в том, что она в своей опочивальне имела смешение с неразумными животными, а она и после того стала бы услаждаться таким смешением, то недостойна ли была бы она слез, преимущественно вследствие того, что не могла избавиться от этой болезни по той причине, что не сознавала порока? Конечно, это всякому ясно. А если то беззаконие тяжко, то и это (мужеложство) - не менее того, так как терпеть поругание от своих прискорбнее, чем от чужих. Я утверждаю, что эти (мужеложники) хуже убийц, так как лучше умереть, чем жить после такого поругания. Убийца отторгает душу от тела, а этот губит и душу вместе с телом. Какой ни назови грех, ни один не будет равен этому беззаконию. И впадающие в него, если бы сознавали совершаемое, приняли бы бесчисленные смерти, чтобы только не подвергаться этому греху.

3. Ничего, ничего нет неразумнее и тяжелее такого поругания. Если Павел, рассуждая о блуде, сказал: «Всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против собственного тела » (1 Кор. 6:18), то что сказать об этом безумии, которое настолько хуже блуда, что нельзя и выразить? Не говорю, что ты только сделался женщиною, но более: ты погубил свое существование, как мужчина, ты ни в женское естество не изменился, ни того, какое имел, не сохранил, а сделался общим предателем того и другого естества, и достоин изгнания и от мужчин и от женщин и побиения камнями, так как ты оскорбил тот и другой пол. Чтобы тебе понять, насколько велик этот грех, (представь следующее): если бы кто‑нибудь, пришедши к тебе, объявил, что он сделает тебя из человека собакою, то ты не убежал ли бы от него, как от человека самого вредного? Но вот ты сделал самого себя из человека не собакою, а животным более презренным, чем собака: она еще годна к чему‑нибудь, а предавшийся распутству ни к чему негоден. И скажи мне, если бы кто‑нибудь угрожал сделать так, чтобы мужчины носили и рождали детей, то разве мы не исполнились бы гнева? Но вот теперь предающиеся такому неистовству поступают сами с собою гораздо хуже, так как не одно и тоже, во‑первых, измениться в женскую природу и, во‑вторых, оставаясь мужчиною, сделаться женщиною, а лучше сказать - ни тем, ни другим. Если же ты желаешь узнать чрезмерность зла и в другом отношении, то спроси, почему законодатели наказывают тех, которые делают других скопцами, и узнаешь, что ни за что иное, как именно за изувечение природы, хотя они и не наносят человеку такого поругания (какое наносится мужеложеством), потому что оскопленные и после оскопления во многих случаях бывают полезны. Между тем нет ничего непотребнее мужчины, сделавшегося блудницей, потому что не только душа, но и тело допустившего такое поругание становится ничтожным и достойным изгнания отовсюду. Какие же геенны достаточны для таких! А если ты, слыша о геенне, смеешься и не веришь, то вспомни об огне содомском. Ведь мы видим, даже в настоящей жизни видим подобие геенны. Так как многие готовы были совсем не верить явившимся по воскресении, и возвестившим, что и теперь существует огонь неугасимый, то Бог и вразумил их событиями настоящей жизни. Таково было сожжение Содома и истребление его огнем, о чем знают бывшие там и собственными глазами видевшие следы божественного наказания и небесных молний. Пойми же, как велик был грех, побудивший геенну явиться преждевременно. С другой стороны, так как многие презирали речи (о геенне), то Бог на деле показал им подобие ее в некотором новом виде. Дождь тот был необыкновенный, как и смешение содомлян было противоестественно; он затопил землю, как и похоть наводнила их души. Этот дождь был по своему действию противоположен дождю обыкновенному: он не только не возбудил утробу земли к произрастанию плодов, но и сделал ее неспособною к принятию семян. Таково было и смешение мужчин земли содомской, которое делало их тела более бесплодными. Что грязнее, что отвратительнее того мужчины, который стал блудницею? Какое неистовство, какое безумие! Откуда вторглась эта похоть, оскорбляющая человеческую природу, наподобие врагов, а лучше сказать, настолько ужаснее врагов, насколько душа превосходнее тела? О, вы бессмысленнейшие и бессловесных, бесстыднейшие и собак! И у тех никогда не бывает такого смешения, так как природа знает свои границы, а вы, срамя свой пол, сделали его бесчестнее существ неразумных. Итак, откуда произошло это зло? От роскошной жизни, от незнания Бога: всякий раз, как люди отвергают страх Божий, тогда оставляет их и всякое добро.

4. Итак, чтобы этого не было, будем иметь пред глазами истинный страх Божий. Ничто, ничто так не губит человека, как если сняться с этого якоря, а равно ничто так не спасает, как если всегда держаться на нем. Если мы, имея пред глазами человека, с меньшею решительностью приступаем ко грехам, а часто не делаем ничего неуместного, стыдясь более почтенных слуг, то рассуди, какою безопасностью мы будем пользоваться тогда, когда будем иметь пред глазами Бога. Ведь при таком нашем настроении, нигде на нападет на нас дьявол, потому что труд его был бы бесполезен. Когда же дьявол заметит, что мы блуждаем вне и бродим без узды, то он, воспользовавшись нашим почином, наконец, получит возможность и совсем разлучит нас от стада. И что переносят нерадивые из рабов, которые оставив необходимые дела, из‑за которых были посланы господами на рынок, без надобности и напрасно останавливаются с проходящими и тратят здесь свободное время, тому же подвергнемся и мы, когда отступим от заповедей Божиих. Вот стоим и мы, удивляясь богатству, красоте тела и остальному, что до нас не касается, как и те рабы смотрят на представления фокусников, а потом, пришедши поздно, терпят дома жестокие побои. А многие, следуя за другими, совершающими подобные непотребства, оставили даже путь, лежащий пред ними. Но не будем так делать, потому что мы посланы совершить многое из необходимого; если же мы, пренебрегши этим, остановимся и будем с удивлением смотреть на бесполезные предметы, то, понапрасну и тщетно истратив все свое время, и мы подвергнемся жестокому наказанию. Если же ты желаешь заняться, то есть у тебя то, на что ты должен с изумлением смотреть, чем можешь любоваться все свое время, что не смеха достойно, но удивления и многих похвал, а между тем, если станешь изумляться смешному, ты и сам сделаешься таковым и даже хуже смехотворца. Беги же скорее прочь, чтобы тебе не подвергнуться этому.

И скажи мне, почему ты стоишь, с изумлением смотря на богатство и готовый лететь к нему? Что ты видишь в нем удивительного и достойного остановить на себе взоры твои? Кони ли, украшенные золотом, и слуги‑варвары, или евнухи, дорогие одежды, а в них сладострастная душа, поднятые вверх брови, беготня и волнение? Но неужели все это достойно удивления? Чем эти люди отличаются от нищих, которые пляшут на рынке и играют на свирели? Они, одержимые сильным голодом добродетели, пляшут свою пляску, которая смешнее пляски нищих, когда бегают и кружатся то по роскошным обедам, то по домам непотребных женщин, то в толпе льстецов и тунеядцев. Хотя они и в золото одеты, но особенно жалки потому, что заботятся больше всего о том, что не имеет для них никакого значения. Не смотри на одежды, но раскрой их душу и вглядись, не полна ли она бесчисленных ран, не одета ли в рубище, не одинока ли она и не беззащитна ли? Какая польза в этом безумном пристрастии к внешнему? Гораздо лучше быть бедным, но жить добродетельно, чем быть царем, но порочным. Бедный сам по себе наслаждается всяким душевным удовольствием и, вследствие внутреннего богатства, не чувствует наружной бедности. А царь, наслаждаясь тем, что ему вовсе неприлично, наказывается в том, что в особенности ему должно быть свойственно, и мучится в душе помыслами и совестью, преследующими его и среди удовольствий. Зная это, отвергнем золотые одежды и усвоим себе добродетель и удовольствие, происходящее от добродетели. Таким образом и здесь, и там мы насладимся многою радостью и достигнем обетованных благ, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу и Святому Духу слава, честь, держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 5

«И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму - делать непотребства» (Рим. 1:28).

О наказаниях за грехи. - О воскресении тел. - Нужно страшиться будущаго суда. - Оскорбить Бога - тяжелее, чем быть наказанным.

1. Чтобы не показалось, что апостол, ведя длинную речь о мужеложстве, намекает на римлян, он перешел, наконец, к грехам другого рода и во всей речи своей касается других лиц. И, как всегда, беседуя с верующими о грехах и желая доказать, что их должно избегать, апостол приводит в пример язычников, говоря: «Не в страсти похотения, как и язычники, не знающие Бога », и далее: «дабы вы не скорбели, как прочие, не имеющие надежды » (1 Фес. 4:5, 13), - так и здесь он указывает на грехи язычников и лишает последних всякого оправдания, говоря, что дерзновения их зависят не от неведения, но от склонности. Потому не сказал: так как не уразумели, но говорит: «И как они не заботились иметь Бога в разуме », показывая, что грехи их происходили преимущественно от развращенного рассудка и любви к словопрениям, а не случайного восприятия, - были грехами не плоти, как утверждают некоторые еретики, но ума и порочного желания, и что источник всех зол заключается именно здесь. Так как ум их сделался превратным, то все, наконец, пришло в беспорядок и смятение, когда руководитель оказался поврежденным. «Они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы » (Рим. 1:29). Заметь, как речь постепенно усиливается; апостол называет их «исполнены », и притом «всякой неправды ». Назвавши вообще порок, он потом переходит к видам его и к подверженным этим грехам, которых он с выразительностью и называет «исполнены зависти, убийства », потому что убийство происходит от зависти, как это и показано на примерах Авеля и Иосифа. Потом, сказав: «Исполнены … распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики » (ст. 29, 30), и поставив в числе преступлений и те, которые для многих кажутся безразличными, апостол опять усиливает обвинение, восходя к твердыне зол и присовокупляя: «горды ». Согрешить и много думать о себе - хуже самого греха; потому апостол и коринфян обвиняет в том же самом, говоря: «И вы возгордились » (1 Кор. 5:2). Если тот, кто гордится добрым делом, обыкновенно этим все губит, то какого наказания достоин тот, кто делает это по поводу грехов? Такой человек, наконец, неспособен будет и раскаяться. Далее апостол говорит: «изобретательны на зло », показывая, что они не довольствовались сделанным уже злом, но изобретали и другое, что опять было свойственно людям, поступавшим намеренно и по собственному расположению, а не по увлечению и подражанию. Сказавши о пороке в частности, и доказав, что язычники опять восстали и против самой природы («непослушны , - говорит апостол, - родителям »), он восходит, наконец, к корню столь великой порчи, называя их «нелюбовны, непримиримы » (Рим. 1:31). И Христос указывает эту же причину порочности, когда говорит: «По причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь » (Мф. 24:12). Об этом говорит здесь и Павел: «Вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы », - показывая, что они погубили самый дар природы. Мы имеем некоторое естественное расположение друга к другу, которое свойственно даже животным, как и сказано: «Всякое животное любит подобное себе, и всякий человек - ближнего своего » (Сир. 14:19). Но язычники сделались свирепее зверей. Таким образом, Павел изобразил нам здесь болезнь, распространившуюся во вселенной от порочных учений, и ясно доказал, что та и другая немощь происходит от собственного нерадения больных. Наконец апостол, как сделал и относительно учения, показывает, что язычники и здесь (в жизни) лишены извинения, потому и говорит: «Они знают праведный [суд] Божий, что делающие такие [дела] достойны смерти; однако не только [их] делают, но и делающих одобряют » (Рим. 1:32). Предположив два возражения, он предварительно разрешил здесь их оба. Может быть, ты скажешь, говорит он, что ты не знал, как должно тебе поступать. Хорошо, если и не знал, то виновен ты, оставивший Бога, дающего тебе знание. Но теперь мы, на основании многого, доказали, что ты знал и грешил добровольно. Но ты скажешь, увлекался страстью? Зачем же содействуешь другим и хвалишь? «Не только [их] делают Златоуста 2 глава →

Обратите внимание . Номера стихов – это ссылки, ведущие на раздел со сравнением переводов, параллельными ссылками, текстами с номерами Стронга. Попробуйте, возможно вы будете приятно удивлены.

Как Павел уже часто делал в этом письме, он продолжает спор с воображаемым оппонентом. Спор разгорелся из последнего предложения предыдущей главы: "Как грех царствовал, так и благодать воцарилась...", и мог протекать приблизительно так:

Оппонент: Ты только что сказал, что благодать Божия достаточно велика, чтобы каждый грех нашёл в ней прощения.

Павел: Именно так.

Оппонент: Ты, собственно говоря, утверждаешь, что благодать Божия самая удивительная вещь в этом мире.

Павел: Верно.

Оппонент: Ну, хорошо, давай будем продолжать грешить. Чем больше мы будем грешить, тем больше будет проявляться благодать. Грех не имеет никакого значения, ибо Бог всё равно простит. Собственно, мы можем пойти еще дальше, и можем сказать, что грех, это великолепная вещь, так как он даёт возможность проявиться благодати Божией. Из твоего довода можно сделать вывод, что грех влечёт за собой благодать; следовательно, грех должен быть хорошим делом, если он влечёт за собой величайшую награду в мире.

Первой реакцией Павла было отказаться от своего аргумента, с чувством полнейшего ужаса. "Ты предлагаешь, чтобы мы продолжали грешить", спрашивает он, "чтобы дать благодати больше возможностей проявиться? Бог запрещает нам следовать по такому неправдоподобному пути!"

Сделав такое отступление, он переходит к другому. "Ты никогда не думал", спрашивает он, "что произошло с тобой, когда ты был крещён?" Если мы попытаемся понять, что же хочет сказать Павел, мы должны помнить, что крещение в то время отличалось от того, каким оно является нынче:

а) Крестились взрослые. Это не значит, что Новый Завет возражает против крещения детей. Однако крещение детей - это результат христианской семьи, и едва ли можно сказать, что во времена Павла могли существовать христианские семьи. Человек входил в христианскую Церковь как индивид, часто без семьи.

б) В ранней Церкви крещение было тесно связано с вероисповеданием. Человека крестили, когда он приобщался к Церкви, а ведь он приобщался к Церкви непосредственно от язычества. В крещении человек принимал решение, являвшееся водоразделом в его жизни, решение, которое означало, что он с корнем порывает с прошлым, решение, настолько определённое и однозначное, что это часто означало не меньше как начинать жизнь заново.

в) Обычно крещение производилось путём полного погружения в воду, и такой обычай придавал крещению такое символическое значение, которое не всегда придаёт кропление. Полное погружение человека в воду с головой символизировало погребение. Выход человека из воды символизировал, встать из гроба, воскреснуть из мёртвых. Крещение символизировало смерть и последующее воскресение. Человек умирал для одной жизни и возрождался для другой; он умирал для старой греховной жизни и возрождался для новой жизни благодати.

Для того чтобы понять это, следует также помнить, что Павел пользовался языком и иллюстрациями, понятными почти каждому его современнику. Всё это может показаться нам странным, но это вовсе не было странным для его современников.

Иудеям это было понятно. Когда язычник принимал иудейскую религию, это таинство состояло из трех процедур: жертвы, обрезания и крещения. Язычник принимал иудаизм через крещение. Ритуал был таков: принимавший крещение, обрезал волосы, ногти; он полностью обнажался. Купель должна вмещать 500 литров воды; каждая часть его тела должна была быть покрыта водой. Находясь в воде, он исповедовал свою веру перед тремя крестными отцами, а к нему обращались с определёнными увещеваниями и благословениями. Считалось, что в результате этого ритуала наступало полное духовное возрождение; его называли маленьким новорождённым однодневным ребёнком. Все грехи прощены ему, потому что Бог не может наказать его за грехи, совершённые до рождения. Некоторые раввины считали перемену ребёнка столь полной, что ребёнок, родившийся у новообращённого считали первым, даже если у него были более старшие дети. Теоретически считалось, хотя никогда не проводилось в жизнь, что человек становится настолько новым, что он может жениться на своей сестре или даже на матери. Он не только был новообращённым человеком, но и иным человеком. Каждый иудей совершенно правильно понимал слова Павла о том, что крещёный человек является вполне новым.

Греки тоже понимали Павла. В это время единственной реальной греческой религией считалось религиозные мистерии. Это были удивительные обряды. Они обещали человеку освобождение от забот, печалей и страхов этого мира; и это освобождение было в единении с неким богом. Все мистерии были драматическими представлениями, в основе которых лежали страсти какого-то бога, который страдал, умер и воскрес. История эта разыгрывалась как драматическое представление. Прежде чем человеку позволить посмотреть эту драму, его посвящали. Он проходил длинное обучение, где ему объясняли внутреннее содержание мистерии. Он проходил курс аскетической дисциплины. Его тщательно подготавливали. Драма разыгрывалась с использованием различных музыкальных и световых эффектов, таинств и воскурения фимиама. После окончания мистического действа, человек подвергался процедуре душевного переживания отождествления с богом. Прежде, чем подвергнуть человека этой процедуре, его посвящали. Это посвящение всегда рассматривалось как смерть, за которой следовало новое рождение, в ходе которого человек возрождался для вечной жизни. Один из подвергавшихся такой процедуре посвящения, рассказывает, что он был "подвергнут добровольной смерти". Мы знаем, что в одном из этих мистических действ посвящавшийся назывался моритурус, то есть тот, кто должен умереть, и что его закапывали по голову в землю. После посвящения к нему обращались как к малому ребёнку, и кормили молоком, как новорождённого. В другом мистическом действе посвящавшийся молился: "Войди в мой дух, в мои мысли, во всю мою жизнь; ибо ты есть я и я есть ты". Для грека, прошедшего такую процедуру, не представляло никакой трудности понять, что значило у Павла умирание и воскресение - вновь в крещении, и, в результате этого, единение со Христом.

Мы ни единым словом не утверждаем, будто Павел заимствовал либо свои идеи, либо свои слова из иудейской или языческой практики; но мы говорим лишь, что он употребляет слова и иллюстрации, знакомые и понятные как иудеям, так и язычникам. В этом отрывке изложены три непреходящие истины:

1) Ужасное дело злоупотреблять милосердием Божием и извинять этим своё греховное поведение. Подумаем об этом в человеческих категориях. Насколько презренным был бы сын, если бы он считал, что может свободно грешить, потому что он знает, что отец простит его. Это значило бы злоупотреблять любовью, с тем, чтобы разбить сердце любящего.

2) Человек, становящийся на путь христианства, принимает на себя обязательство вести иной образ жизни. Он умер для одного образа и рождён для другого. Нынче мы могли бы подчеркнуть тот факт, что принятие христианского образа жизни не обязательно должно вызывать такие существенные изменения в жизни человека. Павел же сказал бы, что оно должно существенно изменить его жизнь.

3) Но когда человек принимает Христа в свою жизнь, происходит нечто большее, нежели простая этическая перемена. В нём происходит действительное отождествление с Христом. Простая истина, в сущности, заключается в том, что этические изменения жизни человека невозможны без этого единства. Человек находится во Христе. Великий учёный предложил такую аналогию для этой фразы. Мы не можем жить нашей физической жизнью, если мы не находимся в воздухе, если воздух не находится внутри нас; если мы не во Христе, а Христос не в нас, мы не можем жить с Богом.

ВЕРА И ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ (Рим. 6,12-14)

Нет у Павла более типичного перехода, чем от предыдущего отрывка к этому. Предыдущий отрывок - произведение писателя-мистика. В нём говорилось о мистическом единении христианина со Христом, совершающееся при крещении. В нём Павел говорил о том, как должен жить христианин, чтобы он был настолько близок ко Христу, что можно было сказать, что вся его жизнь протекала в Нём. И вот, от мистических душевных переживаний Павел переходит к практическим вопросам.

Христианство - это не душевное переживание: это образ жизни. Быть христианином вовсе не значит всецело погрузиться в душевные переживания, какими бы прекрасными они ни были; это значит для него - жить в миру и вести определённый образ жизни, не прячась от нападок и не избегая проблем этого мира. В религиозной жизни считается обычным и нормальным сидеть в церкви и сопричастно чувствовать эмоциональные волны, проходящие над нами. Когда мы сидим одни, нас часто охватывает ощущение близости со Христом. Но это, так сказать, половинчатое христианство; ибо ощущение близости со Христом должно переходить в действие. Христианство никогда не может оставаться лишь внутренним душевным переживанием; оно должно проявляться на глазах всех людей.

Когда человек идёт в мир, он встречается с ужасной ситуацией. В понимании Павла, как Бог, так и грех ищут среди людей орудия для осуществления своих намерений. Бог не может действовать без людей. Если Бог хочет сказать слово, Ему нужен человек, который бы сказал это слово. Если Он хочет ободрить человека и побудить его к действию, Ему нужен другой человек, который подвигнет его на это. Также обстоит дело и с грехом. Человека нужно сперва побудить ко греху. Грех тоже ищет людей, совращающих своими словами или поведением других людей к греху. Павел как бы говорит: "В этом мире идёт вечная борьба между грехом и Богом; выбирай, на чьей ты стороне". Мы стоим перед колоссальной альтернативой: стать орудием в руках Бога или в руках греха.

Человек может сказать на это: "Такой выбор не по моим силам. Я обязательно сделаю неверный выбор". Павел отвечает на это: "Не смущайся и не отчаивайся, грех не будет властвовать над тобой". Почему? Потому что мы теперь уже не под законом, но под благодатью. Почему это так? Потому что мы более не пытаемся выполнять требования закона, но пытаемся стать достойными даров любви. Мы более не смотрим на Бога как на сурового судью; мы смотрим на Него как на друга человеческих дум. Ничто в мире не вдохновляет так, как любовь. Кто, уходя от своего любимого, не желал бы стать лучшим? Жизнь христианина не является более бременем: это привилегия быть достойным её. Данией выразил это так: "Не ограничение, а вдохновение освобождает от греха; святым делает не Синай, а Голгофа". Многие спаслись не соблюдением закона, а моральной неспособностью причинить боль, горе или разочарование любимому или любящему человеку. Закон под угрозой страха может лишь наложить на человека ограничения; любовь же спасает человека от греха тем, что вдохновляет его стать лучше, чем прежде. Сознание христианина определяется не страхом, что Бог может сделать с ним, но сознанием того, что Бог сделал для него.

ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ ВЛАДЕНИЕ (Рим. 6,15-23)

У людей определённого образа мышления такая теория свободной благодати всегда может вызвать искушение сказать: "Если прощение столь просто и столь неизбежно, как это тут утверждается, если единственное желание Бога заключается в том, чтобы простить людей и если Его милосердие настолько велико, чтобы покрыть любое пятно и всякий позор - то стоит ли вообще заботиться о грехе? Почему не поступать так, как нам хочется? В конечном счете, всё будет одинаково".

Павел оправдывает этот аргумент, воспроизводя картину. Он говорит: "Когда-то предавали вы себя и члены ваши в рабы нечистоте; когда вы были рабами греха, тогда были свободными от праведности. Но ныне вы отдались Богу и представили ваши члены в рабы праведности; и вы свободны от греха".

Чтобы понять это, необходимо знать положение раба. Слуга в нашем понимании - это человек, отдающий определённую согласованную часть своего времени своему хозяину, и получающий за это определённую зарплату. В течение этого времени он находится в распоряжении и к услугам своего хозяина и выполняет его распоряжения. Но по истечении этого времени он свободен делать всё, что захочет. В течение определённого времени он принадлежит своему хозяину, а в своё свободное время он принадлежит самому себе. Во времена Павла, однако, положение раба было совсем другим. В буквальном смысле этого слова, раб не имел личного времени; оно всецело принадлежало своему господину. Он являлся абсолютной собственностью своего господина. Именно эту картину видит Павел в своём воображении. Он говорит: "Когда вы были рабами греха, вы находились исключительно во власти греха. В то время вы не могли говорить ни о чём, кроме греха. Но вы выбрали своим господином Бога, и вы находитесь исключительно в Его власти. Теперь вы уже и говорить не можете о греховных делах; вы должны говорить лишь о святости".

Павел, якобы, извиняется за нарисованную им картину. Он говорит: "Я только провожу человеческую аналогию, чтобы ваш человеческий разум мог понять её смысл". Он просил прощения, потому что он не хотел бы сравнивать жизнь во Христе с какой бы то ни было формой рабства. Но эта картина ясно показывает, что у христианина не может быть иного господина, кроме Бога. Христианин не может отдать часть своей жизни Богу, а другую часть - миру. Богу надо отдавать либо всё, либо ничего. Человек, сохраняющий какую-то часть своей жизни для чего-то иного, не отдавая её Богу, не является истинным христианином. Христианин, всецело подчиняет свою жизнь Христу. Человек, сделавший это, не может и подумать, что можно продолжать грешить оправдывая грех благодатью Божией.

Но Павел хочет нечто большее: "Вы от сердца стали послушны тому образу учения, которому предали себя". Другими словами, он говорит: "Вы знали, что вы делали, и вы делали это по собственному желанию". Это интересно. Надо помнить, что этот отрывок возник в результате дискуссии при обсуждении о крещении. Следовательно, крещение есть крещение по наказу. Как мы уже видели, в ранней церкви крещение происходило в зрелом возрасте и являлось исповеданием веры. Это, следовательно, значит, что никого не принимали в христианскую церковь по чисто эмоциональному порыву. Ему давали наставления: он должен был знать, что он делает; его знакомили с учением Христа. Тогда, и только тогда, мог он принять решение войти в Церковь Христову. Человека, желающего стать членом монашеского ордера Бенедиктинцев, принимают с годичным испытательным сроком. В течение этого срока в его келье висит его мирская одежда. Он может в любое время снять своё монашеское платье, одеть свою мирскую и уйти, и никто не подумает о нём плохо. Лишь по окончании этого года его одежду уносят. Он вступает в орден с открытыми глазами, хорошо понимая окружающее и тщательно взвесив своё решение.

Также обстоит дело и с христианством. Иисусу не нужны последователи, ещё не принявшие окончательного решения. Ему не нужно, чтобы человек выражал нестойкую верность, вызванную эмоциональным порывом. Церковь обязана представлять веру и показать не только все сокровища, которые она предлагает человеку, но и все связанные с ней требования всем желающим стать её членами.

Павел изображает различие между прежней жизнью. Жизнь прежняя характеризовалась нечистой и беззаконием; мир языческий, как мир нечистый, не знал понятия непорочности. Иустин Мученик рассказывает о страшных обычаях в Риме - оставлять ночью на форуме нежеланных детей, особенно девочек, которых в буквальном смысле слова выбрасывали на улицу. Некоторых из них подбирали бессердечные люди, содержавшие публичные дома. Поэтому Иустин Мученик говорит язычникам, что, вследствие их аморальности, с ними вполне может случиться, что они пойдут в публичный дом и могут, в совершенном неведении, прелюбодействовать с собственным ребёнком.

Языческий мир был беззаконным в том смысле, что единственным законом для людей были собственные похоти; и это беззаконие приводило к новым беззакониям. В этом и суть закона греха. Грех порождает грех. Когда мы в первый раз совершаем зло, мы, может быть, делаем это нерешительно, с дрожью и содроганием. Во второй раз это уже проще; а продолжая это, мы, в конце концов, делаем это без всяких усилий; грех теряет своё свойство страха. Когда мы впервые пытаемся потакать нашим слабостям; мы, может быть, будем довольствоваться малым; но со временем, чтобы получить то же самое удовольствие, нам нужно будет больше и больше. Грех ведёт к греху; беззаконие влечёт за собой беззаконие. Вступить на путь греха - значит пойти всё дальше и дальше по пути греха.

Жизнь новая совсем иная; это жизнь праведности. Греки определяли праведность как давать человеку и Богу должное. Христианин никогда не должен ослушаться Бога и не использовать другого человека для удовлетворения своих желаний. Христианская жизнь даёт истинное место Богу и уважает права человеческой личности. Такая жизнь ведёт к очищению от порока: по гречески гагиасмос. Все греческие существительные, оканчивающиеся на -асмос, обозначают ещё не завершённый процесс. Гагиасмос - очищение от грехов - путь к святости. Человек, отдающий свою жизнь Христу, не сразу становиться совершенным человеком: борьба ещё ни в коем случае не окончена. Но христианство всегда считало более важным направление, по которому идёт человек, нежели стадию, которую он достиг. Как только человек отдаётся Христу, начинается процесс посвящения человека, и он идёт по пути к святости.

Ежедневно оставляя
Что-то из помех,
К Богу ускоряя бег,
Станешь чище и добрей.

Роберт Луи Стивенсон сказал: "Путешествовать, имея надежду, - лучше прибытия к месту назначения". Отправиться в путь к великой цели - достойное дело, даже если никогда не придётся пройти весь путь до неё.

Павел заканчивает этот отрывок важным высказыванием, с двойной метафорой. "Ибо возмездие за грех - смерть, а дар Божий - жизнь вечная во Христе Иисусе". Он употребляет здесь два термина из воинского словаря. Уплата (в русском переводе возмездие) выражена греческим словом опсония. Опсония - жалование воина, что он зарабатывает в поте чела своего, рискуя жизнью своей; то есть то, что ему полагалось и не могло быть отнято у него. Дар (Божий) - выражен Павлом греческим словом кариема или, в латыни, донативум, - является вовсе не заработанным подарком, который получала иногда армия. По особым случаям, например, в день своего дня рождения, вступление на престол, или в годовщину вступления на престол, император выдавал армии добровольные и щедрые денежные подарки. Они не были заработаны, а были даром, от доброты и милости императора. Таким образом, Павел говорит следующее: "Если бы мы получали расплату по нашим заслугам, то это была бы смерть, но из своей благодати Бог даёт нам жизнь".

Постоянное чтение Божественных Писаний ведет к познанию их, ибо нелжив Тот, Кто сказал: ищите и найдете; стучите, и отворят вам (). Поэтому мы узнаем и тайны посланий святого апостола Павла, если будем читать эти послания постоянно и тщательно. Апостол сей всех превзошел словом учения. И справедливо, ибо он больше всех потрудился и приобрел обильнейшую благодать Духа: что видно не только из посланий его, но и из Деяний апостольских, где говорится, что за совершенство в слове неверующие почитали его Гермесом (). Первым предлагается нам Послание к Римлянам, однако не потому, будто оно написано прежде прочих посланий. Так, прежде Послания к Римлянам написаны оба Послания к Коринфянам, а прежде Посланий к Коринфянам написано Послание к Фессалоникийцам, в котором апостол Павел с похвалой намекает им о милостыне, посланной в Иерусалим (; ср. ). Кроме того, прежде Послания к Римлянам написано еще Послание к Галатам. Несмотря на это, говорю, что Послание к Римлянам есть первое из прочих посланий. Почему же оно получило первое место? Потому, что в Священном Писании хронологический порядок не необходим. Так и двенадцать пророков, если брать их в том порядке, в каком они в ряду священных книг, не следуют один за другим по времени, но разделены большим промежутком. А пишет Павел к римлянам, с одной стороны, потому, что на нем лежал долг проходить священное служение Христово, а с другой – потому, что римляне были как бы предстоятелями вселенной, ибо кто приносит пользу голове, тот приносит пользу и остальному телу.